По распространенному среди историков мнению, редакции коллективных трудов — это братские могилы для талантов. Это своеобразная колхозно-совхозная система для науки, убивающая всякие стимулы личной заинтересованности и ответственности ученого.
Военно-исторический журнал. 1991, №11, с. 90.
5 мая 2009 года Дмитрий Медведев подписал указ “О Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России”. Поставив свою подпись под текстом указа, гражданин Медведев возвел борьбу с фальсификацией истории в ранг государственной политики и лично эту борьбу возглавил.
В состав Комиссии Медведев ввел заместетеля секретаря Совета безопасности, начальника Генерального штаба Вооруженных сил, заместителя Министра иностранных дел, начальника службы СВР, заместителя Министра юстиции, руководителя Росархива, заместителя Министра культуры, директоров научных институтов, и еще много ответственных и даже очень и очень ответственных товарищей.
Во главе комиссии гражданин Медведев Д.А. поставил руководителя Администрации Президента гражданина Нарышкина С.Е.
Президентская комиссия тут же ринулась в битву за правду истории. В работу комиссии немедленно включились Министр иностранных дел гражданин Лавров С.В., Президент Академии военных наук генерал армии Гареев М.А. и прочия, и прочия.
А у меня зубы стучат от мерзкого страха. Тихо так повторяю: лишь бы они Девятым веком занялись, лишь бы Девятым. Про тот век вон сколько научных теорий, там и фальсификаций в ущерб интересам России хватает. А потом бы им другими веками заняться. В хронологическом порядке. Лишь бы они до Двадцатого не добрались, лишь бы не добрались. А уж если доберутся, то пусть занимаются сражением в Цусимском проливе, приключениями Гришки Распутина в Зимнем дворце или похождениями товарища Ленина в Париже, Женеве и Лондоне. О тех временах тоже ведь нет полной ясности, не все высвечено, не все по полочкам разложено. Так пусть вникают в события начала Двадцатого века, лишь бы до Второй мировой войны не добрались.
А то вашему покорному слуге крепко по шее достанется.
Рать-то какую гражданин Медведев выставил. У меня коленки судорогой сводит от одного вида силы той несметной: Служба внешней разведки! Генеральный штаб! Министерство иностранных дел! Архивное ведомство! Министерство юстиции! Совет безопасности! Академия наук! Академия военных наук! Роспечать! Роснаука! Рособразование! Министерство культуры! Общественная палата! И ведущие современные историки косяком. И Администрация Президента всем этим руководит под неусыпным оком САМОГО!
Не прошло и года… И вот результат. В Москве издан шеститомник “65 лет Великой Победы”. Сию сияющую вершину научной мысли, сие творение человеческого разума тут же увенчали всевозможными эпитетами, нарекли всяческими красивыми именами, объявили уникальным достижением: “Впервые за последние годы в отечественном историческом пространстве появилось столь объемное и исполненное многочисленным авторским коллективом издание. Оно подготовлено на основе современных представлений ведущих современных историков академических институтов. В многотомнике особое внимание уделяется попыткам недобросовестного или мотивированного эгоистическими интересами толкования событий Второй мировой войны и ее итогов. В книгах шеститомного издания таким попыткам, предпринимаемым зачастую из-за рубежа, дается аргументированный отпор”.
В яростной борьбе против фальсификаторов сей аргументированный отпор тут же использовали юные патриоты, кем-то собранные на озере Селигер. Они размахивали свежеотпечатанными томами: вот она, правда о войне! Не позволим переписать историю!
На ХХIII Московской книжной ярмарке шеститомник был торжественно удостоен диплома в номинации “Лучшее издание о Великой отечественной войне”.
Однако…
Однако достать означенный труд оказалось вовсе не просто. Казалось бы: Президентская комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России дала отлуп злобным очернителям нашего героического прошлого, вот и отправьте каждому фальсификатору подарочек: получи, прохвостина, и подавись!
Я искренне надеялся, что в списках злобных клеветников отыщется и для меня скромное местечко, и Государство Российское удостоит вниманием: вот тебе, вражина! Ты разоблачен, уличен и опозорен! И крыть тебе после нашего шеститомника нечем!
Отправить мне шесть опровергающих томов, это вроде кувалдой по челюсти вмазать. Так вмажьте же! Вот правая скула, могу после первого удара еще и левую подставить, как Лев Николаевич рекомендовал.
Мне эти шесть томов подзарез нужны. Я самый главный критик своих идей. Мой интерес в том, чтобы найти любые ошибки и неточности, вычесать их словно блох из львиной гривы. Если в чем-то ошибся, если где-то нечаянно отступил от истины, укажите мой промах, и я с благодарностью исправлю. Так дайте же мне шесть томов! Спасибо скажу.
И все, кого вы, гражданин Медведев, в число фальсификаторов записали, с поклоном дар из ваших рук примут. Если критика справедлива, кто же на нее обидится? Кто возразит?
Но не прислали мне шеститомника. Видимо, в Администрации Президента сочли фальсификатором недостаточно высокого ранга. Глянул окрест, свистнул-гикнул: братья-фальсификаторы, а вам кому-нибудь прислали? С некоторой даже опаской и ревностью оглядывался: это кого же теперь приказано главным извратителем считать? Если не мне, то кому Президентская комиссия тем шеститомником по мордасам вмажет?
Но зря волновался. Ни один фальсификатор не получил удар по кумполу тем шедевром научной мысли.
И тогда я обратился в Редакционный совет: если не достоин подарочных экземпляров, то позвольте купить.
Кстати, про редакционный совет. Главных редакторов – двиумвират, как сейчас на Руси принято: руководитель Президентской Администрации Нарышкин и ректор МГИМО МИД РФ Торкунов. Кроме того, 19 ученых мужей – Редакционный совет. Плюс еще семь человек – Редакционная коллегия.
Думаю, что для почти трех десятков ученых товарищей моя попытка купить их творение должна бы стать поводом для пира: вот кто-то наш продукт добровольно покупает! Чем не повод веселиться? Не знаю, устроили создатели шедевра прием по случаю первой добровольной попытки купить нетленное творение исторической мысли, или обошлись легкой выпивкой под огурчик…
Но купить продукт через Редакционный совет мне тоже не выгорело.
Между тем, должен доложить, цена тем томам вроде конвойного пса, так и норовит в мягкие места вцепиться.
Но мы за ценой не постоим! По амбарам пометем, по сусекам поскребем… Мне-то шесть томов нужны. Потому как не могу свое черное дело творить, не обращая внимания на объективную и справедливую критику, исходящую прямо из-за Кремлевской стены. Не могу. Так позвольте же с той критикой ознакомится!
Через Редакционную комиссию не получилось, обратился к невидимой руке рынка. И с удивлением узнал, что шеститомника в открытой продаже нет.
И тогда решил всеми правдами и неправдами запретный плод раздобыть. Дорогие друзья, все, кто принимал участие в добывании для меня продукта Медведевской комиссии, пользуясь случаем, благодарю за успешно проведенную операцию!
Итак, все шесть томов на моем столе.
Мои страхи подтвердились, — не Девятым веком Президентская комиссия занялась. Первый абзац самой первой статьи первой книги первого тома про подлого изменника Резуна и его мерзкий “Ледокол”, который миллионами разошелся по стране и миру.
Ну, думаю, если с этого начали, то достанется мне.
Кстати, если у меня миллионные тиражи, то какой же плетью граждане Медведевы, Нарышкины, Лавровы намерены тот злосчастный “Ледокол” перешибить?
Издатель Дубов Сергей Леонидович, который первым решился издать “Ледокол” на русском языке, все сомневался: каким должен быть тираж? Рисковать не любил, потому сначала сделал робкий заход – всего 320 тысяч. Сразу сообразил, что мало. И пока печатали пробный тираж, добавил первый миллион.
Понятно, за свою храбрость тут же и поплатился. Царствие Небесное. Его убили одним выстрелом. Без контрольного. На такое дело высоких профессионалов ставят.
А гражданам Нарышкиным-Лавровым бояться нечего. Вокруг – охрана стеночкой.
Так на какой же тираж они решились?
На титульной странице вполне русским языком написано: Издание рассчитано на широкий круг читателей.
А на последней странице: тираж — 1000 экз.
Оценив обстановку, делаю первый, но неизбежный вывод: сие творение недоступно ни критике, ни широким народным массам ни по цене, ни по тиражу. Если разошлют эти несчастные 1000 экз. министрам, сенаторам, губернаторам в качестве украшения библиотек, так ведь на всех и не хватит. Вертикаль-то у нас ветвистая.
1000 экз. — это белый флаг над башнями Кремля. Это капитуляция Государства Российского на военно-историческом фронте.
Зачем же и ради чего сей шедевр сотворяли, если не ради освоения и распила государственных средств и галочки в графе о проделанной работе?
Вопрос гражданину Медведеву: а почему бы не отпечатать пробный тираж вашего шеститомника в десять миллионов? А убедившись, что товар идет, тут же не организовать
по-настоящему массовый выпуск?
Отчего же это вы так скромны?
Нет! За этим определенно что-то кроется.
Давайте же разберемся.
И начнем не с того, что в шеститомном шедевре содержится, а с того, чего в нем нет.
В нем нет хронологии важнейших событий войны и предшествующего ей периода.
Нет именного указателя.
Нет географического указателя.
Нет предметного указателя.
Нет перечня карт. Нет и самих карт.
В шеститомнике, который должен разъяснить, что случилось в 1941 году, перечислены (явно завышенные) силы Германии и ее союзников на 22 июня 1941 года. Но вообще ничего не сказано о том, сколько же танков и самолетов было в Красной Армии, сколько было орудий и минометов, сколько аэродромов, сколько дивизий, корпусов, армий и фронтов, где они находились, кто ими командовал.
Группировка советских войск не рассматривается вообще. Это примерно как если бы великий шахматист описывал историю своих сражений, но забыл упомянуть, сколько у него на доске было фигур и на каких клеточках они стояли.
В шеститомнике нет списка сокращений, хотя сокращениями набиты все шесть томов. Ученые мужи щеголяют своими титулами: академик МАНЭБ, МО и ВП, ИМИ, ЦИВА и ШОС.
Что это? Мне понятно только одно сокращение: МО – оно для меня всегда обозначало родное Министерство обороны. Но в данном случае сокращение имеет какой-то неизвестный мне смысл. Можно догадаться. Но зачем? И если догадаюсь, что есть МО и ВП, то ЦИВА и ШОС мне никогда не расшифровать. Извините недотёпу.
Наши академики между собой на собственной фене изъясняются, чтобы посторонним было непонятно.
Итак, того нет, этого нет. А что же в тех шести томах есть?
О! Тут есть заявления о том, что главная задача историка — воспитывать в народе патриотизм. Проще говоря, так надо писать историю, чтоб блестела и переливались, чтобы пятнышек на ней никаких, чтобы читал народ свою историю и радовался, прихваливал и гордился. А то, что вспоминать не хочется, вспоминать и незачем.
Содержится в тех томах требование создать мощную государственную систему финансирования, дабы исторические светочи могли общаться с зарубежными коллегами, дабы на симпозиумы могли достойно выезжать, дабы их труды печатались бы за казенный счет без оглядки на то, покупают их или нет, нужны они кому-нибудь или так на складах и валяются.
Из шеститомника мы узнаем, что Россия встает с колен, что скоро у нас будут нанотехнологии, а Сколково превратится в центр мировой научной мысли.
Шеститомник поет славу нашему мудрому руководству. В нем вы найдете все, что согревает и радует душу. Том 6 стр. 177, тут мощная таблица “Динамика последних 7 лет подъема экономики при В.В. Путине”. Из таблицы узнаем, что в 2000 году прирост ВВП в России составил 10%, в то время как в Китае — только 8; в США — 3,7; в Японии – жалких 2,4.
В следующем году у США – 1.2, у нас – 5.1. Мы постоянно побеждаем!
В 2002 у Японии – минус 0,3, а у нас победных 4,7!
Далее в том же духе. Мы впереди планеты всей.
Одно не пойму. Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России должна заниматься противодействием. Все шесть томов, как объявлено, – против фальсификаторов истории Второй мировой войны, а шестой том – с особым упором именно на это. Цифры бурного и стабильного роста экономики, расцвета наук и ремесел радуют. Но какое отношение они имеют к вопросу о начале войны и виновниках ее возникновения?
Вот один только из множества никем никогда не объясненных фактов предвоенного периода.
Много лет назад, еще будучи курсантом военного училища, я был сражен, узнав, что осенью 1939 года тысячи зэков под руководством военных инженеров приступили к восстановлению и модернизации Днепровско-Бугского судоходного канала.
Для чего он был нужен? Торговать с Германией? Но потоки грузов шли Балтийским морем и железными дорогами. Обыкновенные речные баржи разойтись в канале не могли. Это ведь только по названию Днепр и Буг соединили. А на самом деле – речушку Пину, (которая впадает в Припять, которая впадает в Днепр) с речкой Мухавец (та речка впадает в Буг, который впадает в Вислу). Но и соединив эти речки, все равно торговый обмен не наладишь, — Западный Буг на участке от Бреста до Варшавы не судоходен. Речные военные суда тут ходят свободно, у них осадка малая, а груженая баржа на мель садится.
Так вот, теоретически в 40-х годах ХХ века Днепровско-Бугский канал мог быть использован только для того, чтобы пропустить боевые речные корабли из бассейна Днепра в бассейны Вислы и Одера (что, кстати, потом, в конце войны, и было осуществлено) или — из бассейна Вислы и Одера в бассейн Днепра.
О чисто военном назначении канала говорит то, что строительством руководил полковник, а в последующем маршал инженерных войск А. Прошляков. Каналы для гражданский нужд, как известно, рыли не под руководством военных инженеров, а под водительством НКВД.
С осени 1939 года до июля 1940 года советские строители прорыли новую трассу на участке Выгода-Кобрин, возвели восемь новых гидроузлов, расширили и углубили русло общей протяженностью 116 километров. И ради чего? Чтобы немецкие речные корабли запустить в Пину, Припять, а потом — в Днепр, Десну, Березину?
В последние годы официальной пропагандой вброшен новый тезис о заговоре генералов. Мол, глупые генералы с Павловым во главе все делали так, чтобы Красную Армию подставить под разгром. Генералы, если верить этой версии, рассчитывали, что Гитлер их железными крестами наградит. А где гарантия? А чем докажешь потом Гитлеру, что под разгром подставлял преднамеренно, а не по глупости? И кто поручится за то, что Гитлер не перестреляет добровольных помощников просто ради того, чтобы с ними славой разгрома Красной Армии не делиться.
Так вот, тезис про глупых генералов, которые рассчитывали на гитлеровскую благодарность и делали все, чтобы облегчить его победу, в данном случае не работает. Не было у генерала армии Павлова Дмитрия Григорьевича такой власти, чтобы бассейн Днепра соединять каналом с бассейнами Вислы и Одера. И у Наркома обороны таких полномочий не было. Такое решение могло быть принято на высшем государственном уровне и только в кабинете товарища Сталина.
И вот вопрос: зачем товарищу Сталину потребовался такой канал к лету 1941 года?
Этот вопрос я вынес на обсуждение широких народных масс четверть века назад. И никакого ответа пока не получил. И если гражданин Медведев решил меня уличить и опровергнуть, то с ответа на вопрос о назначении Днепровско-Бугского канала следовало начинать.
Но ответ на этот вопрос потянет за собой другие вопросы. Летом 1941 года 1-я германская танковая группа форсировала Днепр в районе Кременчуга и ударила на Лохвицу в тыл войскам Юго-Западного фронта, где замкнула кольцо окружения, встретившись с дивизиями 2-й танковой группы.
Если бы на Днепре действовала советская военная флотилия, да мосты были бы во время взорваны, то форсирование было бы сорвано или сильно затруднено. И тогда не было бы самого мощного в истории человечества окружения советских войск в районе Киева, перед которым Сталинградское окружение германских войск меркнет. Но если бы не было разгрома войск Юго-Западного фронта, тогда Харьков продолжал бы печатать танки Т-34 и дизельные двигатели для них. И тогда Донбасс продолжал бы снабжать страну углем. И тогда ход войны был бы совсем другим.
Но на Днепре советской речной флотилии не оказалось. Ее расформировали летом 1940 года. И что стало с кораблями? Их разделили на две флотилии. Одну двинули в болота Полесья к тому самому Днепровско-Бугскому каналу для выхода на реки Польши и Германии. Для обороны страны речная флотилия в дебрях Полесья никому не нужна. Никакой агрессор в те болота не полезет.
У Советского Союза летом 1940 года появился выход к Дунаю. В распоряжении советского командования был только один открытый берег одного только рукава в устье могучей реки. Вот туда и вывели большую часть кораблей расформированной Днепровской флотилии. Зачем? Какой же дурак будет нападать на нас через устье Дуная? А вот в наступательной войне боевые корабли в том устье очень кстати: по Дунаю нефть Румынии идет в Германию. И по мостам через Дунай нефтепроводы пролегли. А если флотилия пойдет вверх, то может дойти до Будапешта и Вены. Что и было совершено на последнем этапе войны. Но готовился этот удар в 1941 году.
Товарищи ученые, сочиняющие историю ради того, чтобы воспитывать гордость за наше светлое прошлое, ответьте мне хотя бы на этот вопрос: зачем чисто оборонительную Днепровскую флотилию превратили в две чисто наступательных: Дунайскую и Пинскую? Предательством генерала Павлова это никак не объяснишь. Итак…
В шести томах грандиозного труда 2341 страница. Но ничего такого, что могло бы нас приблизить к пониманию причин катастрофы 1941 года, там нет.
А что есть? Да вот хотя бы это. Том 6, стр 186. Тут приведена таблица, из которой мы узнаем, что “объем эндаумента” Гарвардского университета составляет 34,9 миллиарда долларов. А Принстонского университета – всего только 16. Кто бы мог подумать!
Я в “Ледоколе” вопрос задал: для чего весной 1941 года создавались воздушно-десантные корпуса, если в оборонительной войне они не нужны?
А Президентская комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России на это отвечает: да знаешь ли ты, какой эндаумент у Гарвардского университета?
А я и впрямь этого не знаю. И возразить мне нечего.
Я им про выдвижение Второго стратегического эшелона Красной Армии в западные районы страны. Вернуть назад эту почти миллионную группировку в составе семи армию было невозможно. Оставить на зиму в приграничных лесах тоже невозможно. И я показываю, почему именно. Германского нападения товарищ Сталин не ждал. Это в доказательствах не нуждается. Так что же он намеревался делать, если нельзя семь армий ни вернуть назад, ни остановить на своей земле?
У мудрых товарищей из Администрации ответ готов на каждый вопрос. Том 6, стр 190: “Идеологической базой спекулятивного капитализма стали экономические теории монетаризма”. (Ю. Лужков)
Вот так. Не было бы поганых теорий, нам из-за кордона подброшенных, не разворовали бы страну. Юрь Михалычу об этом доподлинно известно. И поди возрази.
Так вот: тома набиты тем, что к истории Второй мировой войны вообще никакого отношения не имеет.
А те материалы, которые имеют какое-то отношение к войне, лучше бы наши светила не публиковали.
Создатели шедевра кичатся тем, что у них есть доступ к совершенно секретным архивам, потому только они и способны написать правду о войне. И действительно рассекреченных материалов в шеститомнике хватает.
Вот пример того, какие именно материалы наши борцы за правду истории рассекречивают.
29 марта 1944 года товарищ Сталин подписал совершенно секретное постановление Государственного комитета обороны о первоочередных мероприятих по восстановлению промышленности и городского хозяйства Ленинграда: после прорыва блокады резко увеличить в Ленинграде производство боеприпасов, танков, приборов, корабельной артиллерии, а попутно восстановить трамвайное движение, расчистить улицы, отремонтировать водопровод и канализацию, вернуть из эвакуации Кировский театр и порчее, и прочее. Документ – 15 страниц машинописного текста с подробным описанием, что именно предстоит сделать. Авторы шедевра исторической мысли поместили фотокопию документа полностью, на 15 печатных страницах.
Спасибо гражданину Медведеву. Не подписал бы он свой знаменитый указ, не рассекретили бы ученые товарищи сей документ, мы бы так и думали, что Ленинград лежит в руинах, что не гремят по рельсам трамваи звоночками позвякивая, что баррикады не расчищены, лампочки не вкручены, двери кинотеатров забиты досками, и народ ведрами черпает воду из Невы.
Зачем публиковать такой документ? Затем, что больше нечем шесть томов заполнить.
Вот еще. 6 ноября 1943 года товарищ Сталин подписал совершенно секретное постановление Государственного комитета обороны: принять на вооружение Красной Армии тяжелую самоходно-артиллерийскую установку ИСУ-152.
Установка была принята. Успешно воевала. Была любима войсками. Поступила на вооружение польских и чехословацких частей, которые сражались на стороне Советского Союза. Несколько установок в ходе боев попали противнику, успешно использовались как немцами, так и финнами. Для супостата не было секретом, что такая установка принята на вооружение Красной Армии.
После войны ИСУ-152 поступила на вооружение армий Китая и Египта.
А бумага за подписью товарища Сталина так и лежала среди совершенно секретных документов. И вот Президентская комиссия документ рассекретила и поместила фотокопию. (Том 6, стр. 290). Вопрос: и что от этого изменилось? И свои, и чужие знали, что такая установка на вооружении Красной Армии состояла с осени 1943 года.
За время войны на вооружение Красной Армии было принято множество образцов танков, орудий, самолетов. По каждому принималось постановление ГКО. И каждое постановление было совершенно секретным. Так почему создатели шедевра научной мысли поместили фотокопию постановления о принятиии на вооружение ИСУ-152, а таких же постановлений про СУ-76, СУ-85, СУ-100, СУ-122, ИСУ-122, СУ-152, КВ-1С, КВ-85, Т-34-85, Т-60, Т-70, Т-80, ИС-1, ИС-2, БС-3, ППС, БМ-31, Ла-5, Ту-2 и далее, и далее не помещают? Почему постановление про восстановление Ленинграда опубликовано, а такое же постановление о Киеве, Минске, о шахтах Донбасса и мостах через Днепр – нет?
Да потому, что шесть томов набивали всем, что попадет под руку, не соблюдая ни хронологии, ни логики. В 6-м, самом главном, томе, например, фотокопии документов помещены в следующем порядке: июнь 1943, 2 июля 1943, 21 апреля 1944, 25 октября 1943, 30 июня 1941,
август 1942, 16 февраля 1943, 1941, 4 января 1944, 1 июля 1941, 11 июля 1941 года и т.д. Никакой системы в подборе документов, никакой общей идеи, никакой связи. И никакого смысла.
Подбор фотографий точно такой же: смысл отсутствует. Иногда под фотографией еще и разъяснено, что это фотография. А не сообщили бы, мы, наверное, это изображение за рисунок приняли, за акварель или за картину маслом.
Подписи под фотографиями вышибают из седла.
Подпись: Беженцы из Сталинграда во время привала. А на фотографии – немецкая колонна на понтонном мосту.
Подпись: Встреча первого поезда с демобилизованными. А на снимке — люди с оружием в лесу, у каждого в руке белый листок, и никакого поезда. Раньше в официальных хрущевских и брежневских вариантах истории тот же снимок печатали с подписью: Партизаны принимают присягу.
Подпись: Советские листовки с обращением к населению оккупированной территории СССР и солдатам противника. Но изображена только одна листовка с таким текстом: Все, кто в силах держать оружие, вступайте в боевые ряды народного ополчения!
Вижу картину: гитлеровские солдаты, которые способны держать оружие, прочитав листовку, ринулись толпами записываться в народное ополчение.
Далее та же подпись повторяется под каждой фотокопией. Нам каждый раз разъясняют, что это листовки, хотя каждый раз дается только одна листовка. Каждый раз поясняют, что текст обращен в том числе и к солдатам противника… А текст призывает то вступать в партизанский отряд, то уничтожать живую силу противника, резать провода и сжигать мосты. Часто фотографии идут без всяких подписей.
Я только привожу примеры. Но все шесть томов на этом же уровне, а то и хуже.
Снимки ужасающего качества. В Администрации Президента их явно копировали на советском спиртовом ротаторе довоенного выпуска. В подборе и размещении фотографий снова никакой логической связи, никакой последовательности. Как и документы, фотографии без всякого порядка: 1944 год, потом 1941, снова 1944, 1942 и далее.
Потом вдруг – раздел бронетанковой техники. Три крупных фотографии танка Т-34 – анфас, в профиль, в пол-оборота. И подробное техническое описание из 44 пунктов. Все это скопировано из наставления, которое было выпущено Главным автобронетанковмым управлением Красной Армии в 1943 году с сохранением старинного шрифта, особенностей стиля и орфографии. И мы узнаем, что боекомплект танка “100 снарядов и 3600 патрон”. Сейчас сказали бы – патронов. Кому и зачем потребовалось публиковать аж три фотографии одного танка? И зачем столь подробное описание? Неужели какой-то фальсификатор будет оспаривать, емкость системы смазки? Неужели кто-то бросится доказывать, что в масляные радиаторы заливали не МС, МК и МКС, а масло какого-то иного сорта?
Впрочем, всех характеристик танка мы не узнаем. Страницы наставления 1943 года переснимали неряшливо, при копировании срезали окончания и некоторые цифры.
Да и вся эта точность ни к чему. Спор у нас про 22 июня 1941 года. В тот момент Т-34 имел совсем другие характеристики. Боекомплект – 77 снарядов и 2898 “патрон”. Танк весил на целых четыре тонны меньше, имел не столь мощную броню, зато удельная мощность была гораздо выше, а удельное давление на грунт – меньше. Следовательно, скорость, запас хода, проходимость были иными. Форма башни была другой, люк на ней был только один.
Мы спорим про 1941 год. А нам приводят данные танка выпуска 1943 года и картинки танка Т-34 с командирской башенкой. Такие танки выпускались только в 1943 году. До того – без командирской башенки, далее пошел Т-34-85, это совсем другая машина. Зачем танк из середины войны затесался в ее начало?
Ответ все тот же: ученые товарищи набивали тома подручным материалом, не вникая в подробности и смысл.
Точно так же описаны КВ-1 и СУ-152: по три снимка с разных сторон. Запредельная точность с перечислением десятков пунктов, вплоть до напряжения в сети КВ-1, до боекомплекта из 114 снарядов и 3000 “патрон”, до высоты линии огня СУ-152 с точностью до миллиметра.
Кому эта точность нужна? Кто с этими миллиметрами спорит?
Удивляет странный выбор трех этих образцов. Если речь про 1941 год, то должен тут быть еще и мощнейший танк мира КВ-2. Где он? Тут обязательно должны быть БТ-2, БТ-5, БТ-7, Т-26, Т-40. Но их нет. А для СУ-152 тут не должно быть места. Не было таких самоходок в 1941 году.
И почему среди рассекреченных документов, подписанных Сталиным, не нашлось места для СУ-152, но нашлось место только для ИСУ-152? А в технических характеристиках наоборот: есть место для СУ-152, но нет для ИСУ-152.
Далее две фотографии с короткими подписями: средний танк “Матильда”, средний танк “Шерман”. Без указания на то, что это танки не советские. Что “Шерман” с “Матильдой” потеряли на страницах издания, призванного защитить правду о войне? И если уж среди советской бронетанковой техники решено поместить британский и американский танки, то почему тут нет германских?
У создателей шедевра наставлений по “Матильде” и “Шерману” под рукой не оказалось, потому никаких сведений о них не приводится, в текстах шести томов они не упоминаются. Потому мы никогда не узнаем, какова же была емкость системы смазки, какие сорта масла применялись, каково было напряжение в сети, сколько в боекомплекте было “патрон”.
И если речь зашла о боевой технике, то где фотографии и характеристики самолетов, орудий, минометов, стрелкового оружия, боевых кораблей?
Я в своих книгах делаю упор на танки потому, что до артиллерии, флота, инженерного имущества пока не успел добраться. Моя работа не завершена. Да я и не ставил перед собой цели дать всеобъемлющую картину. Пока не дошел и до авиации, но в той области работает Марк Солонин. После его работы мне добавить нечего. Но чем объяснить вашу, ученые граждане, однобокую (и неполноценную) любовь к бронетанковой технике при полном игнорировании всего остального оружия? Ваш-то труд завершен, и галочка в соответствующей графе поставлена.
Ответ и на этот вопрос все тот же: сведения собраны без всякой системы. Что под руку попалось, то в книгу и вставили.
Но о чем все же главный спор?
Да все о том же. Упоминание “Ледокола” в первом абзаце, первой статьи, первой книги, первого тома говорит о многом, если не обо всем.
Президентская комиссия создана для того, чтобы доказать: Советский Союз не готовил нападение на Германию.
А мы и не будем спорить. Согласимся. На пару минут.
И что же получим?
Если верить гражданину Медведеву и его команде, то получим картину весьма мерзкую. В августе 1939 года в Москве был заключен договор, в соответствии с которым Советский Союз и гитлеровская Германия стали союзниками, наша страна стала соучастником преступлений нацизма. Красная Армия вместе с Вермахтом принимала участие в разгроме и разделе Польши, в пленении сотен тысяч польских офицеров и солдат, в подавлении партизанского движения на занятых территориях. Войска Красной Армии принимали участие в совместном советско-нацистском параде в Бресте. 28 сентября 1939 года в Кремле был подписан еще один договор: О дружбе и границе между СССР и Германией. В договоре не указан срок его действия. Он подписывался навечно, навсегда.
Гражданин Медведев повелел создать ученый трактат, основная идея которого проста: если бы Гитлер не напал на Советский Союз, то товарищ Сталин навсегда остался бы ДРУГОМ Гитлера, а народы Советского Союза, в соответствии с подписанными в Кремле договорами, навсегда были бы ДРУЗЬЯМИ нацизма. И пусть бы мирно дымили над концлагерями Европы трубы крематориев, нас это не касалось. Уж наш народ такого друга не подвел бы никогда, уж наши вожди обеспечили бы Гитлера по потребности всем необходимым для продолжения войны, для победы над всеми врагами рейха, для удержания покоренных народов под пятой нацизма, для распространения коричневой чумы по всей Европе и миру.
Если бы Гитлер не напал, то сегодня на озере Селигер, надо полагать, наши добрые нашисты ворковали бы с посланцами милой организации по имени Гитлерюгенд.
Советский Союз и Германия, разделив в 1939 году сферы влияния, занялись освоением жизненного пространства, каждый на своем поле. Советский Союз – в Финляндии, Германия в Норвегии и Дании. Советский Союз – в Эстонии, Литве, Латвии, Германия – в Бельгии, Голландии, Люксембурге. Советский Союз – в Румынии, Германия – во Франции, Югославии, Греции.
Советский Союз воевал, опираясь в основном на собственные ресурсы. А победы Германии стали возможны только благодаря поставкам стратегического сырья из Советского Союза, благодаря тому, что Гитлер был спокоен за свой тыл, благодаря тому, что не боялся блокады Германии. 13 ноября 1940 года глава советского правительства и народный комиссар иностранных дел товарищ Молотов В.М. не забыл в личной беседе напомнить боевому товарищу Гитлеру, что разгром Франции и других европейских государств стал возможен только благодаря помощи и поддержке Советского Союза.
Гитлер сокрушил Европу на советской нефти, он кормил свою армию нашим хлебом и салом. Без ванадия, вольфрама, марганца, меди, олова, хрома воевать невозможно. Все это Гитлер получал из рук верных советских товарищей. А еще – железную руду, хлопок, платину и многое другое.
Дружба и сотрудничество с Гитлером, соучастие в его преступлениях, поставки стратегического сырья, без которого ведение войны и захват Европы были невозможны, — это наш национальный позор. Я поломал свою судьбу, изломал судьбу родным, друзьям, близким ради того, чтобы доказать стране и миру: союз с Гитлером – это тактика, отвлекающий маневр. А стратегический замысел Сталина — разгром Германии и освобождение Европы от коричневой чумы. Быть друзьями Гитлера – срам и запредельная мерзость. Напасть на Гитлера – дело святое. Заявляя это, я спасаю честь своей страны, народа и армии.
А гражданин Медведев издал указ, в соответствии с которым высшие руководители Государства Российского доказывают: Советский Союз не готовил нападение на Германию! Иными словами, — наши отцы и деды были надежными корешами Гитлера, таковыми и хотели навсегда оставаться, они свято соблюдали пакт о ДРУЖБЕ с Гитлером, они хотели и дальше маршировать вместе с гитлеровцами и улицам захваченных городов под общие победные марши.
Гитлер душил Европу, а наши отцы и деды, если верить Медведеву, с этим полностью смирились, были готовы и дальше радостно помогать злодею, питать его нефтью, никелем, молибденом: он нам друг, товарищ и брат, пусть будет спокоен за свой тыл на Востоке.
Гражданин Медведев, ваша точка зрения глубоко аморальна. Это клевета на нашу страну и ее народ. Если ваш отец и дед мечтали оставаться друзьями нацистов, то это их выбор. Если вы этим гордитесь, это ваше личное дело. Если предки граждан Нарышкина, Лаврова, Торкунова, Сванидзе хотели хранить верность гитлеризму, то пусть означенные товарищи ходят с гордо поднятой головой. Только не надо весь наш народ записывать в гитлеровские друзья. Такие попытки — это фальсификация истории в ущерб интересам России.
Самое интересное в том, что те же ученые люди, в тех же томах, часто в той же главе, и даже в том же абзаце доказывают: Красная Армия спасла Европу от коричневой чумы.
Вот логика гражданина Медведева и его Администрации: мы, надежные партнеры и союзники Гитлера, спасители Европу от бесноватого злодея!
Зачем это делается? Зачем создаются Президентские комиссии и пишутся подобные труды? Да затем, что надо разворовать остатки былой мощи и богатства страны, но воровать у людей умных не просто. Потому их нужно одурачить. И вот результат: десятки миллионов дружно повторяет за кремлевским гарантом: Советский Сюз освободили Европу от коричневой чумы, но советские люди были союзниками нацистов, никогда на Германию нападать не стали бы, и никого освобождать они не хотели.
Еще момент: если спасла Красная Армия Европу, то в этом случае война выходит за рамки отечественной. Так и называйте же ее Великая Европейская Освободительная. Чего стесняться? Таковой она товарищем Сталиным и замышлялось. Для того грядущий маршал инженерных войск новое русло канала в болотах прокладывал.
А мне говорят: а есть ли подтверждающий документ о замыслах Сталина?
Есть, граждане, документ. Два десятка лет при любой возможности требую опубликовать документ, который хранится в Центральном архиве Министерства обороны России: фонд 16, опись 2951, дело 241, листы 1-16.
Гражданин Медведев, раз уж вы лично этим вопросом занялись, извольте документ народу показать. Зачем 70 лет какую-то бумагу прятать? В вашей комиссии – и начальник Генерального штаба, и глава всех архивов России. Вам только рыкнуть на них, вмиг мы получим то, что поставит точку на всех спорах, историческая перспектива прояснится.
А пока позвольте процитировать те документы, которые содержатся в шеститомнике. Напомню лишний раз: это не треп пьяных у кабака. Сей научный труд сотворен Комиссией при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России.
Итак, том 6 страница 256. Фотокопия документа на всю страницу. Никакой подписи, никаких комментариев.
Сверху над документом девиз: За честную историю. Ниже происхождение: РГАСПИ. Ф.17. Оп.125. Д. 178. Л.5. Цитирую:
“Кучка пришельцев, жидов, представителей уголовного мира, руководимая темными силами мирового еврейского кагала, воспользовалась великой народной русской революцией и, захватив обманным путем власть в свои руки, обратила все народные достижения, омытые кровью лучших людей, в инструмент позорной и преступной работы против труда народов Европы и всего мира. Ставленник мирового еврейства – Сталин отнял у русских людей их Родину, Отечество…”
Документ объемный. Далее — в том же духе. 282-ю статью мне не предъявлять. Я просто цитирую то, что гражданин Медведев приказал публиковать в расчете “на широкий круг читателей”. Прошу прощения за такие цитаты, но иначе не покажешь всю мерзость шедевра, который сотворен Президентской комиссией.
Общее название всех шести томов: 65 лет Великой победы. Ученые товарищи повторяют, что война была как бы великой, и в каком-то смысле даже отечественной. Но документы подобраны прямо противоположного содержания и смысла: никакая она не великая и не отечественная, развязана она мировым кагалом. Гражданин Медведев нам предлагает праздновать победу кагала?
Но, может быть, это случайно затесавшийся листок? Ах, нет. Вот прямо на следующий странице документ без всякой подписи, без объяснений и комментариев, только с точным указанием архива РГАСПИ. Ф.17. Оп.125. Д. 178. Л.6. Цитирую: “Я не хочу, чтобы мое лицо забрызгивала грязь из под колес роскошных ЗИСов, на которых по русской земле разъезжает разжиревший жид”.
Если бы подобные документы в защиту правды истории публиковались в научных трудах, изданных по приказу президентов Эстонии или Литвы, Латвии или Польши, то как взвыл бы гражданин Лавров! Как бы завизжали бы граждане Торкуновы и Сванидзе! Как бросились бы нашисты на штурм посольств. А гражданам Медведевым, Нарышкиным, Чубарьянам можно.
Возразят: не сам же Медведев сочинял сей уникальный труд!
Отвечаю: шесть томов созданы по именному указу Медведева. Неужели он лично за это не несет ответственности?
Чем же объяснить происхождение “лучшего издания о Великой отечественной войне”?
Предположение о том, что в Кремле засел нацист, отметем. Тогда остаются два варианта:
— Нарышкин и Торкунов подставляют Медведева или…
— Это обычное медведевско-нарышкинское разгильдяйство.
Какому из этих объяснений отдать предпочтение?
Если Медведева подставляет глава его собственной Администрации, то кому нужен такой начальник России? И кому нужна такая “администрация”?
Но если это обычное разгильдяйство, тогда еще страшнее. Эти люди управляют Россией. В их руках ключи от ядерного арсенала. Можно ли таким стратегам доверять управление великой страной?
Финал Второй мировой войны – единственная идеологическая опора режима. Имея в руках все архивы, весь пропагандистский аппарат, всю прессу, радио и телевидение, подминая под тотальный контроль Интернет, контролируя все научные учреждения страны, имея неограниченные финансовые средства, эти господа-товарищи способны подпереть свою идеологию только такой подпоркой. Ни на что иное они не способны.
Вот уже четверть века они опровергают “Ледокол” казалось бы зубодробительным аргументом: один человек не мог такое написать, тут работала группа экспертов из британской разведки.
Прием старый. Приему этому много сотен лет. Когда ребятам из Святейшей Инквизиции, тем самым, у которых холодные сердца и горячие головы, нечем было крыть, они объявляли: да это не ты писал, твоей рукой водил Диавол! Вот и все. И поди докажи, что это не так. Тем этот ход хорош, что позволяет сразу уйти от обсуждения существа вопроса. Это творение Диавола, о чем еще спорить?
Так вот, гражданин Медведев, использование аргумента про британскую разведку, — это проявление трусости и попытка увернуться от обсуждения действительно важных вопросов. Но если настаиваете, выходите конным или пешим под телекамеры, выставляйте все свое ученое воинство во главе с верным вам Нарышкиным, в открытом эфире сшибемся, и вы уличите меня в невежестве и незнании военной истории. Всегда к вашим услугам, сударь.
И если зашла речь о группах экспертов, то позвольте напомнить то, что когда-то давно, еще в позапрошлом веке, изрек Густав ле Бон: «Как только несколько индивидов соберутся вместе, то они уже составляют толпу, даже в том случае, если они — выдающиеся ученые… Способность наблюдения и критики, существующая у каждого из этих ученых в отдельности, тотчас же исчезает в толпе.» («Психология толпы». Издательство Павленкова. 1896 год.)
Уникальный шеститомник, созданный группой экспертов в соответствии с указом Медведева, самое блистательное и самое позорное подтверждение правоты великого психолога. Группа, сотворяющая научный трактат, – это всегда серость, мерзость, глупость, безалаберность, безответственность, а то и преступление.
Неужели, гражданин Медведев, вы не читали “Психологию толпы”? А если читали, то зачем своим указом собирали группу экспертов, наперед зная, что из этого выйдет?
Меня еще и тем уязвить пытаются, что якобы повторяю выдумки Геббельса. После выхода “Лучшего издания о Великой отечественной войне” прошу этот аргумент снять. По этому вопросу – к Нарышкину-Лаврову-Чубарьяну-Сванидзе. В деле повторения выдумок Геббельса наши доморощенные гитлеровцы недосягаемы.
Гражданин Медведев развернул мощную кампанию против Сталина. Его подчиненные публично объявил Сталина ставленником мирового кагала.
Маленькие дети говорят: кто как обзывается, тот так и называется. Не будем смеяться, — устами младенца глаголет истина. О том и в Писании сказано: какой мерой меряете, такой и вам будет отмеряно.
Неужели дружный авторский коллектив, обзывая Сталина чьим-то ставленником, не убоялся того, что их большому начальнику, указ подписавшему, может достаться тем же аршином по тому же месту?
Вопрос Генеральному прокурору: за публикацию экстремистских материалов, за разжигание межнациональной розни одного Медведева посадите или заметете всю эту учено-уголовно-начальственную братию?
* * *
При Сталине историю советско-германской войны не писали. Сталин понимал, что если написать без пятнышек, то возникнет слишком много вопросов. А если написать правду, то нечем будет гордиться.
А после Сталина ринулись историю сочинять. За долгие десятилетия попыток предпринято множество. Каждый раз – провал. И каждый раз получается все хуже. Медведевский вариант истории войны – преступление.
Выпуск “Лучшего издания о Великой отечественной войне” – самое мощное свидетельство полного морального, умственного, идеологического и физического разложения всей властной вертухали.
очень интересный поворот. Неожиданно даже как-то. Спасибо Виктору Суворову за то, что балует читателей своими мыслями.
Да он побаловал «Ледоколом» просто мама не горюй. Как его вообще как историка можно воспринимать после этой книги я не понимаю.
Не понимаю в чем ваша ирония — Суворову надо спасибо сказать, за то что он открыл важную тему для дискуссии. До этого в истории царствовал его величество Главпур. То , что в его книге можно найти фактологические неточности — скажите где их нет. Однако, в целом, картина рисуемая в книгах Суворова -Резуна верная.
За что ему и спасибо
В книгах Резуна нет ни картины ни фактов — одни подтасовки и «общее настроение» Когда мне кто нибудь объяснит как Сталин мог привести к власти Гитлера, учитывая что его (Гитлера) на эту должность назначили, и он был первым в истории Германии представителем правящей партии на том посту — тогда поговорим.
Для справки: Предшественник Гитлера вообще не относился ни к одной фракции.
В книгах Резуна нет ни картины ни фактов — одни подтасовки и «общее настроение» Когда мне кто нибудь объяснит как Сталин мог привести к власти Гитлера, учитывая что его (Гитлера) на эту должность назначили, и он был первым в истории Германии представителем правящей партии на том посту — тогда поговорим.
Для справки: Предшественник Гитлера вообще не относился ни к одной фракции.
1.(настоящий Суворов)-Резун не русская Фамилия 2.Он живёт только на деньги от фальсификации нашей истории и поливания грязью нашей Родины.
жить предателю на западе Больше просто не на что.
задумайтесь хомячки безмозлые прежде чём подлизывать врагу России
Спасибо Виктор!
Я думаю, что Вы один из самых чесных людеи.
Ето дело- которое Вы делаете, заслуживает всяческих похвал.
Большое спасибо!
P.S. translit.ru
Один из самых честных людей не стал бы цитировать один только шестой том, когда уже из названия этого тома ясно, что он самый бредовый.
Том 1. Канун трагедии.
Том 2. Вставай, страна огромная.
Том 3. Победа.
Том 4. Другое лицо войны.
Том 5. Утраченные перспективы.
Том 6. За честную историю.
http://www.ozon.ru/context/detail/id/5322045
Всегда наслаждаюсь статьями Суворова. Людей, пищущих настолько логично и занимательно, по пальцам можно пересчитать. Дай Бог Вам, Виктор, здоровья и счастья. Люди просто привыкли интеллектуальные продукты за даром получать. А то, через что пришлось пройти автору, остаётся за кадром. Это всегда поломанные судьбы, риск для родных и близких, нервотрёпка, вместо сытой и спокойной жизни обывателя. Спасибо и всех благ.
Похоже, шеститомник можно купить на Озоне:
http://www.ozon.ru/context/detail/id/5322045/
Резун всегда с большими приключениями добывает источнико для своей писанины. И не видит того, что под ногами лежит. Владимир Богданыч, порадуйте нас документами из западных архивов. Ну хоть одним документом. Ну хоть ссылочкой 🙂
А как без приключений? Драматизму подпустить нужно? Он и кривошеевский сборник таким же образом добывал: кинул клич, крикнул-гикнул, топнул, свистнул… Можно было просто купить, но так ему неинтересно. Да и зачем делать просто, когда есть возможность сделать сложно, правда?
Ждём следующую статью под названием: «Ленин-Бланк и Троцкий(Бронштейн)ставленники мирового славянства».
Уже давно понятно, что та война была войной НАЦИОАЛ-СИОНИЗМА с национал-социализмом.
И русский народ вовсе не был победителем и активным участником той войны.
Поставленный фашиствующим сионизмом на колени в ходе жесточайшего красного (ротшильдовского) террора, когда были со звериной жестокостью уничтожены 30 миллионов лучших представителей русского народа, он был лишь инструментом их победы, заваливая немцев своими бесчисленными трупами и спасая таким образом свои семьи от жесточайших национал-сионистских репрессий в концентрационных лагерях смерти фашистско-сионисткого ГУЛАГа.
Имя всему этому — ИГО ИУДЕЙСКО.
Еврейский фашизм.
Полностю поддерживаю!
Да у нас тут в Латвии тоже самое.
Есть у нас партии типа «за права Русских», но там заправляют те же национал сиониты а не Русские- тоесть Украинцы (http://ukrlife.org/main/evshan/moxel_11.htm).
Спасибо!
давно уже известно: если в кране нет воды…
1000 русских уродов — не считается, 50 уродов-евреев — заговор сионистов. 3 великих русских ума — великая русская нация, 95% гениев «великой русской нации» — евреи — не считается. Логика железная, под силу только «великим мозгам». Когда оперируете терминами и «аргументами»,подтверждайте их фактами
Кто ж теперь это гэ шеститомное будет покупать после такой хорошей «рекламы» от популярного Суворова? )))
Кому скомандуют, тот и купит
Суворов молодец. Разворошил гнилое болото совецкой истории. Там даже началось какое то бурление, на поверхности стали появляться пузыри.
Суворова всегда читаю с огромным удовольствием, ждем новых книг
Судя по-всему, шеститомник — действительно сляпанная на коленке халтура. Как и ожидалось. При этом Суворов сделал все (но не сумел до конца) испортить свою рецензию идиотскими и лживыми заявлениями вроде
его объяснения причин убийства Дубова,
отсутствия якобы ответа оппонентов на аргументы про Днепровско-бугский канал (таковой ответ был — целая глава у Исаева http://militera.lib.ru/research/isaev_av1/10.html ), другое дело, насколько убедительно, но ответ был, так что «Этот вопрос я вынес на обсуждение широких народных масс четверть века назад. И НИКАКОГО ответа пока не получил» — вранье),
попытка воспроизведение в книге немецкой листовки объявить нацисткой пропагандой,
якобы «годы официальной пропагандой вброшен новый тезис о заговоре генералов» — бред сивой кобылы, поскольку никогда ни государственными властями, ни академической верхушкой это тезис не поддерживался. Если он и попал в т.ч. и в государственные СМИ, то лишь как одно из точек зрения. Подобно тому, как многочисленные выступления Суворова и Солонина на ЭМ (а последнего только в минувшем июне еще и на НТВ и Вести ФМ) не означают еще, что тезисы Суворова-Солонина «вброшены» официальной пропагандой .
обвинения в работе на британские спецслужбы никогда Медведевым в адрес Суворова не высказывались, (судя по-всему нет их и в данном 6-томнике). Впрочем тут Суворов сам себе противоречит: если его обвиняют в этом аж 25 лет, то при чем тут Медведев?
«Имея в руках, всю прессу [ой ли? — даже державный «ВПК» регулярно печатает Солонина], радио и телевидение [См. выше о выступлениях на квазигосударственных НТВ и ЭМ и на государственном «Вести-ФМ»] , подминая под тотальный [именно тотальный, на меньшее Суворов не согласен!] контроль Интернет…». Про тиражи собственных книг в России, исчисляемые сотнями тысяч (в т.ч. в последние годы) Суворов тут предпочитает забыть.
В общем на бочку меда Суворов отвалил не меньше ведра пропагандисткого поноса, ничем не лучшего, чем тот, к-рый он столь убедительно разоблачает.
> обвинения в работе на британские спецслужбы никогда Медведевым в
> адрес Суворова не высказывались, (судя по-всему нет их и в данном
> 6-томнике). Впрочем тут Суворов сам себе противоречит: если его
> обвиняют в этом аж 25 лет, то при чем тут Медведев?
Это у него оговорка по Фрейду.
Куча матерных слов и ругань в посте Алексея лишь подтверждают правоту Суворова. Когда нечем ответить, в ход пускают оскорбления и попытки облить грязью. Алексея ноги растут из спецотдела. просто очевидно любому читателю.
А что, о трюках Резуна больше никто не писал? Что-то Резун об этом помалкивает. Всегда помалкивает :))
В моем посте приведено аж 6 пунктов лжи или передергиваний в статье Суворова. Пожалуйста, возражайте по пунктам. Поскольку этого не сделано, Ваше выступление иначе, чем поросячьим визгом назвать трудно.
В самом деле, Алексей, общайтесь лучше с людьми (Вам тут ниже советуют). Для кого комментарии-то пишете? Обратили внимание на то, какими словами предваряется публикация? Нет? Напрасно. А я обратил: «Известный РУССКИЙ писатель … Виктор Суворов…» Ещё вопросы есть? Тогда обратите внимание ещё и на то, что немало поклонников русского писателя центральную идею статьи поняли так: «Товарищ Сталин — ставленник мирового еврейства». А что? Основную мысль принято выносить в заголовок? Принято. Так что всё логично.
Класс! Когда Суворову предъявляют связь с ми 6- это поклеп, а то что ноги Алексея растут(!) Из спецотдела- ясно, как Божий день. Браво!
Я читал все книги Суворова. Вопросы поставлены верно. Но определённая коньюктура в ответах прослеживается.Для правильной оценки событий необходима дополнительная информация, в том числе из архивов.
Читаю Суворова 15 лет уже! Его очень просто до плинтуса опозорить и победить!! Уверяю!!! Надо просто опровергнуть хотя бы пару его фактов, и его книги автоматически полетят в макулатуру!! Непонимаю вообще-почему этого никто досих пор несделал!! Какой то собачий лай вокруг его книг уже десятки лет, и всё!! Собаки лают-караван идёт!!
Что же ты там собрался опровергать? Совместный парад с нацистами в Бресте? Или переброс миллионов на границу для атаки Европы в 41-м? Не нужно звиздеть. Суворов потому и есть Суворов, что многим раскрыл глаза. И уж тем более очевидна его правда, когда все комиссары, засевшие в Кремле, начинают визжать о недобитом «писателишке» Суворове. Враги Русского народа выступают против Суворова. Логика простая и очевидная — Руские за Суворова, потому что он не даёт врагам спокойно спать. Сколько говна вылили на него и до сих пор слюной брызжут за своего Сралина и Жукова.
Не надо за русских говорить! Русские предателя-перебежчика Резуна за человека не считают. Да и писать без ошибок научись.
Хотя бы задать вопрос
Почему Гитлер отпустил апгличан из под Дюнкерка? Большим Другом англичан был? Заклеймим англичан позором и нехорошими словамЕ?
Стариков скоро допишет книгу, вот будет много гевалта и ойвея от секты сувороцев.
А если эту книгу будет читать со сцены М. Жванецкий, успех гарантирован!
Так если просто его опозорить,возьми и опозорь!И зачем его пятнадцать лет читать?-если то что он пишет это бред! Я одно понимаю, что после В.Суворова историю принимать никак иначе нельзя, чем как в его книгах. Настоящий и честный историк, умнейший писатель, храбрый и мужественный человек! Желаю ему и его книгам долгую и успешную жизнь!
Научишься разговаривать по-человечески (и на Вы), тогда поговорим, аноним. А пока научись читать, прежде чем вонять.
Послушай, красная мразь Алексей! Ты вначале извинения русскому народу принеси за все ваши геноцидные политики 20-го века во главе с товрищем Сралиным.. Потом посмотрим, что с такими как ты делать. Кстати, насчёт «вонять». Вонь через интернет не передаётся. так что хорош бздеть или рот свой закрой — тебе виднее, откуда вонь идёт.
Если Вас устраивает роль дурака — это Ваш выбор. Алексей задает конкретные вопросы к теории Резуна, а от вас нет ни одного ни вопроса ни ответа.
Чем Резун открыл вам глаза? 150000 СУ-2, на которые не хватило-бы ВСЕГО аллюминия выплавляемого страной за год? Или cупер-пупер лидером «Ташкент», который вооружили таким хламом, что через 2 года вынуждены были перевооружать пушками не прошедшими испытания? А может тем, что Сталин «посадил» на пост Гитлера, правда непонятно КАК, если должность «назначенческая», а предшественник Гитлера вообще не представлял ни какую фракцию в Рейхстаге? И этот список очень-очень длинный…
Вы пытаетесь завалить всех штампами — видимо думать вам просто нечем.
to Denis:Видно не пробовали приобрести ,изданный таким «огромным»тиражём этот шеститомник!Особенно,если учесть,что «Велика Россия матушка»и 1000 экземпляров тиража для неё на всю Россию,что капля в море,
Ты из радужных чтоли ? бгггггг
по человечески общаются с людьми.
время исследовать историю серьезно, даёшь туда исследовательский ресурс, даёшь открыть архивы!
Я считаю, что Суворов сделал большое дело — открыл глаза на подлинную историю ВОВ и особенно ее начало, причем сделал это из открытых публикаций и открытых источников. Сейчас видимо стало неплохим бизнесом публиковать, якобы разоблачительные книжонки против Суворова, поэтому их так много. Только где эти разоблачители Суворова берут свои проверенные сведения — никто не знает.
Пока русские не у власти,Мы не узнаем всей правды и нечего спорить и оскорблять друг друга.
Став во власти,раб не перестанет быть рабом.Он все равно будет искать,кто бы им управлял.Первым врагом русских становится руссский,который смеет сказать правду.Суворов действительно враг руссского раба.Этот умница,вложил столько труда чтоб открыть глаза русскому быдлу.Мне жаль его,если он до сих пор не понял,бесполезно объяснять рабу,что жить свободным тоже возможно.С таким умом и работспособностью,он мог оказаться на самой вершине этой рабской страны.Вместо этого он стал предателем,предал всю идеологию «человека-раба».
Кто платит, тот и заказывает музыку.
Суворов (Резун) заслуживает только одно -ПРЕДАТЕЛЬ.
P.S. Пусть лучше напишет сколько стоит предательство.
А что, прицениваетесь?
Тебе, Александр, ответ Суворова о цене предательства, ни к чему. Для Суворова, с его интеллектом — одна цена, для таких дебилов, как ты — другая. Так что не приценивайся.
Кто говорит правду,тот предатель,кому платит и заказывает фальш-музыку кремль,тот патриот.Александр»патриот»т.е.раб кремля.Сколько стоит патриотизм?
Господа, товарищи, всем кто всё ещё восхищается бредом Резуна, рекомендую почитать следующих авторов: Александр Помогайбо. «Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны», Владимир Грызун (А. М. Лоханин, М. Б. Нуждин) «Как Виктор Суворов сочинял историю», книги А.В. Исаева. Это лишь часть авторов, которых трудно заподозрить в любви к коммунистам, там вся резуновская ложь (или бред) разобрана и опровергнута! Да и сам Резун, предателем был, предателем и останется, что бы он там не нёс. И предал, он не поганых, кровавых коммунистов, а своих сослуживцев, с кем пил, анекдоты травил, тех кто ему доверял. И ещё, этот супермегаправдоруб и борец с коммунистическим режимом, пусть попробует, чего нибудь заикнуться про «жидов» у себя на родине в Англии, посмотрим, что с ним там сделают!
P.S. Кстати, Анивиктори поёт дифирамбы ГРУ, как противовесу ФСБ. Ну, так поинтересуйтесь, как к вашему кумиру относятся в этой организации!
Исаев как иже и другие с ними не приводят сколь либо серьёзных фактов, опровергпающих Суворова из чего можно сделать вывод, что все кто лает против Суворова тупые прокремлёвские шавки
Если главная предъява к Суворову как к фальсификатору — его утверждение, что СССР собирался напасть на Германию, то главный фальсификатор не он, а маршал Жуков.
В 80-е в кинотеатрах практически перед каждым фильмом показывали дополнительный фильм о войне, в основном построенный на съемках Жукова читающего свои мемуары. Когда он рассказывает о подписании Договора о ненападении, он говорит: «Я был уверен, что Сталин перехитрит Гитлера на этом договоре.» Так, что фальсификаторы уже тогда затесались в руководство страны.
Из этой фразы ничего очевидного не следует. Можно например истолковать как то, что оттянем на необходимое нам время начало войны или сумеем нанести привентивный удар в Румынию и лишим Гитлера горючего. Но Резуну в силу его низко летающего ума видится только мировая революция
Как это ничего не значит?! В этой фразе вся сталинская агрессивная политика и тяжёлые клинья мехкорпусов нависших над дурочком Гитлером и старушкой Европой!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Друзья не ссорьтесь. Все на много прощще. Антиреклама — самая лучшая реклама на свете ! Выборы уж не за горами.
для Резуновцев
http://vif2ne.ru/forum/0/arhprint/601051
Как красная армия умела наступать она показала в летних боях 1941 года, когда немцы отбили все контрудары Красной армии, её страшных мехкорпусов, с мегатанками КВ,Т-34 и к ноябрю 1941 уже были у стен Москвы! А нам тут ссут в уши, как-бы РККА прошлась бы по Европе «если бы Гитлер не опередил»!
А ты из какого отдела, «просто гость»? Уж очень ты кстати тупишь, когда нужно. То-есть, по-твоему, — то, что немцы дошли до Москвы, отбивая какие-то жалкие контратаки, — опровергает факт подготовки нападения Сталиным на Германию? …Логика, конечно, железная.
смотри о саботаже и евреях-диверсантах в СССР: http://www.youtube.com/watch?v=IR2fSdrj1bc&feature=rellist&playnext=1&list=PLF1E2D8DCEE173AF9 ( с 10-й мин.; о сатанизме в США с 41-й мин.)
Есле б я был генералом шпионом в СССР в 39-41 году. То я б готовился к нападению на германию, а всем кто говорил что я неделаю неправильно отвечал следующие
1.Наша техника сильней вражеской!Мы будем воевать на територии врага!
2.Предатель и панекер тот кто неверит в силу руского оружия! И т.д
….
В результате армия говилась к началу войни в наступательных порядках что при хорошей разведке противника приводит к 1000% вероятностей розгрома п пригланичной полосе. Хочу обратить внимание что так и случилось! Войска СССР розгромили в первые дни войны как раз там где готовились наступать генерали-предатели типа Павлова ! Там где оборонялись там фронт постепенно винужден оступать (боясь бхода с флангов) без больших потерь !
Благодарю Виктора Суворова за его как всегда остроумную, «бьющую в десятку», статью.
Комент на неё опять получился не маленький, потому желающих потратить на его чтение время, прошу сюда: http://radga-1.livejournal.com/30527.html
Благодарю Виктора Суворова за его как всегда остроумную и глубокую статью!
Мой комент на неё здесь: http://radga-1.livejournal.com/30527.html
Виктор Суворов радует как всегда! Желаю продолжать в том же духе.
Если Суворов лгун,то где опровержения?
Почему за столько лет ученые не опровергли пункт за пунктом то,что он пишет?
Скажем,опровержение Ледокола,могла бы быть Диссертация на соискание ученой степени в области истории. Никто не хочет
И самое главное.?0 лет прошло,а доступ к архивам не открыт.
Что тут еще скажешь?
Зачем скрывать правду?
Резун ПРЕДАТЕЛЬ чему тут восхъищаться???
Читайте-аналізуйте,робіть висновки.
І постійно думайте.Резун дає нам шанс розібратися.
Розумію що черемісомордвінокомічна діаспора на масквабадщині досі живе і цементується міфологією ДСВ.
ОГРОМНАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ ВАМ, ВИКТОР СУВОРОВ, ЗА ВАШУ СТОЙКОСТЬ, НЕСГИБАЕМОСТЬ В БОРЬБЕ С ФАЛЬСИФИКАТОРАМИ ИСТОРИИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ. ЧИТАЯ ВАШИ МАТЕРИАЛЫ, ПОНИМАЕШЬ, КАК МЕЛКИ, НЕТ — НИЧТОЖНЫ ПОТУГИ ВАШИХ ОППОНЕНТОВ, ИХ ЖАЛКИЕ ПОПЫТКИ НЕДОСТОЙНЫМИ ПРИЁМАМИ ХОТЬ КАК-ТО НИВЕЛИРОВАТЬ ТОТ ОГРОМНЕЙШЕГО ЗНАЧЕНИЯ ФАКТ РАЗОБЛАЧЕНИЯ ВАМИ ФАЛЬСИФИКАЦИИ СОВЕТСКОЙ ИСТОРИИ ПЕРИОДА 1939 — 1941 гг. ЗДОРОВЬЯ ВАМ, ДОРОГОЙ НАШ ВИКТОР И ДАЛЬНЕЙШЕЙ ПЛОДОТВОРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. С УВАЖЕНИЕМ, КОЛЛЕКТИВ ВАШИХ ЧИТАТЕЛЕЙ ИЗ ГОРОДА ЗАПОРОЖЬЕ, УКРАИНА.
Господин «Суворов «/не зря такой псевдоним ему выбрали его хозяева/ провокатор и агент английских спецслужб.Его книги — серая правда.
Почему то предатели , всегда учат нас жизни и передёргивают карты.
Анализируя ответы ,аналитики МИ-6 и их коллеги , делают выводы об эффективности своей работы.
Редакция сайта выкладывающая опусы Резуна и одновременно разоблачающие масонские заговоры -Вы- чья периферия ???
Смешаткоменты-предатель, ставленник МИ-6, всеего»опровергнут». Игдежеэти»опровергатели»?Они даже на бабки Кремля не могут толком опровержение написать.
Америку, что называется открыл!
Сталин ведь не был таким идиотом (как автор статьи) и понимал, что Германия временный попутчик СССР и война неизбежна. Так он должен был сидеть сложа руки, что называется, а не готовится к войне…
Резун — предатель! помню эту идиотскую передачу на ТВ, которой я от незнания истории поверила.
Обожаю книги Суворова и с огромным удовольствием смотрю как день за днём приоткрывает завесу Кремль и подтверждаются Суворовские теории и мысли
Дай вам бог здоровья
«Небольшие неохраняемые проходы, делающие возможным выход
населения поодиночке для эвакуации во внутренние районы России
следует только приветствоовать….Эта воля Фюрера должна быть дове-
дена до сведения всех командиров…» Из директивы ОКВ от 7.10.41.
№ 44 1675/41 Иодль.»
Стр.39. Д.В. Павлов. «Ленинград в блокаде.»
Издательство «Советская Россия» Москва 1969г.
…
Полный текст директивы ОКВ от7.10 41.содержится в книге Д,В, Павлова «Ленинград а блокаде»
Издательство «Советская Россия» 1969г Г.К. Жуков принял командование Ленфронтом 14.10 41.
стр.39.
В 1941году мне былоо 12 лет я жил в ленинграде и слышал по сети трансляции обращение
к жителям города не делать запасов продовольствия так как их хватит на 3 года без подвоза.
Виновные будут привлекаться к ответственности по законам военного времени, и ходили,
искали и привлекали. в горд хлынули беженцы из прбалтики и потом строители лужского
оборонительного рубежа. по мере быстрого приближения немцев к ленинграду по трансляции
стали призывать население не покидать город, называя тех трусами изменниками и дезертирами.
с привлечением к ответственности. Мой брат переживший блокаду рассказывал мне, что по ним
подросткам, собиравшим осенью капусту в районе средней рогатки наши войска открывали
огонь Никакой эвакуации мирного населения не проводилось,т.е город был заблокироан нашей
властью с А.А.Ждановым во главе. Г.К.Жуков, принявший командование Ленфронтом 14.10.41.
также не прннимал никаких мер для эвакуации мирных жителей.
«Небольшие неохраняемые проходы, делающие возможным выход
населения поодиночке для эвакуации во внутренние районы России
следует только приветствоовать….Эта воля Фюрера должна быть дове-
дена до сведения всех командиров…» Из директивы ОКВ от 7.10.41.
№ 44 1675/41 Иодль.»
Стр.39. Д.В. Павлов. «Ленинград в блокаде.»
Издательство «Советская Россия» Москва 1969г.
Уважаемый товарищ Виктор Суворов!
Обращаю ваше внимагние на слабое изучение вами вопроса о виновниках голода в Ленинграде в блокаду и гибели от голода около 1000000 людей не нужных для обороны Стариков,больных,
женщин, детей, ит.д. Рекомендую для изучения книгу Д.В. Павлова «Ленинград в блокаде»
Издательство «Советская Россия» 1969г. надеюсь дожить до того времени, когда вы напишете об этом (я 1929г года рожждения) Все ваши книги у меня есть и я восхищаюсь их прав.дивостью.
Георгий.
Год прошёл в незнании, —
Кто же сжёг детей
В роковом Беслане,И
Прячет палачей?
Почерк узнаваемый, —
«
Курск», «Норд – Ост», «Беслан»,
Это, — «Несгибаемый», —
Всех свобод гарант.
В школе, -Дети, мамы,
Всех вместил спортзал, —
Их с боевиками
Смерти он предал…
Били по заложникам
Танк и огнемёт, —
Был приказ безбожника, —
Был и вертолёт.
Это был «мочительный»
Путинский «сортир»,
Где конец мучительный
Был для всех; Но в мир
Хлынули без совести
Лживые слова;
Тот, на высшей должности,
Виден лишь едва…
«
Нет, — Переговорам,
Всех мочить подряд!»
И смертельным хором
Выстрелы звучат…
Президент повторный, —
Лживый трус, подлец,
Ждёт его позорный, —
От петли конец…
Doctor Pilz
четырежды жоподумец федоров заверяет, что пукин ничего не может, не имеет права:
http://4istit.ru/4chist/Putin/Putin.htm (на 14-й мин. он говорит, что зомбоящику нечего сказать, т.к. пуку негде взять идеологию).
КОБ, по федорову, не в счет.
еще о грызне жидовских кланов: http://www.nakanune.ru/articles/17175/
С новым годом!
Товарищ Суворов!
Владимир Богданович, my respect!
присоединяюсь!..но чешется одно-Сталин-хитрый голова,умный голова-ну прощёлкал Гитлера(слава богу!)-иначе-социалистический рай бы всей Европе обеспечили(..он знал обо всех провальных операциях генерала Мясо(Жукова)-так его называли=покойный Агекян Грачия Геворкович такое рассказывал..и о сталинградской битве тоже-кровь в жилах стынет!=как Сталин терпел это тупое Мясо и не пустил на фарш?почему?..ему бы топать дорогой Тухачевского.
Взорвано в России множество домов;
Как погибли тысячи, — ребус для умов…
А в Рязани схвачены, — люди, гексаген;
Но молчит правительство, нет и перемен…
Двое суток думало и готов ответ, —
«Были то учения», и вопросов нет.
В прессе и на видео, — вновь «чеченомания»;
Так шла президентская, выборов кампания.
«Курск», — подлодка новая, залегла на дно,
После взрыва людям, было лишь одно, —
От удушья трое суток погибать;
И напрасно помощи президентской ждать:
Он в Крыму приятнейший отпуск проводил, —
Полным равнодушием многих удивил;
И корреспонденту, — кто вопрос задал,
«Лодка утонула», только и сказал…
Всплыло слово страшное, — мюзикл «Норд- ост»,
И Москвы правительство, — Кац-Лужков, прохвост;
Смерть чеченок, зрителей, — Доблестный спец-наз
Выполнил зловещий, — Путина приказ;
Действовали нагло, — в роли палачей;
Отравили газом сотни москвичей…
Убивали сонных, вместе без разбора, —
Мстителей- чеченцев и артистов хора….
Семьи без кормильцев, не на что им жить,-
Жертвам компенсацию не хотят платить.
28.06.04 Doctor Pilz.
Настоящая его фамилия Резун, скрывается под маской «крокодила» и приговорён к сжиганию в топке, Военным Трибуналом Руси. Он предатель, а сейчас пишет книги, на денежки англичан, котрорые убили нашего Царя и всю его семью и золотишко хапнули. Резун наверно осознал, что совершил, а сейчас хочет грехи перед Русским народом замалить. Не получится Резун, в печь на носилках, как в вашей книге, вмести с «ботинками и галстуком». Вы предатель Руси и нечисть !
и со своею авторучкой с золотым пером!
Суворов гений.Обожаю.
Георгий Петрович Гладков
РЕКВИЕМ
(Стихотворное повествование)
Действующие лица:
1. Пушкин А.С. — Великий Русский Поэт;
2. Пушкина Наталья Николаевна — жена Поэта;
3. Катрин — сестра Нат. Никол. Пушкиной, жена Дантеса;
4. Сестра — сестра Нат. Никол. (Александрина);
5. Жанно — Пущин Н.И. декабрист, лицейский друг А.С.Пушкина;
6. Керн — Керн Анна Петровна, поэтическая муза А.С.Пушкина (одно из увлечений А.С.Пушкина);
7. Ишимова А.О. — детская писательница;
8. Данзас — Данзас К.К., лицейский друг А.С.Пушкина, секундант на дуэли;
9. Козлов Никита — слуга, «Дядька» А.С. Пушкина, с Лицея до смерти;
10. Царь (1) — Александр I;
11. Царь (2) — Николай I;
12. Д’Аршиак — секундант Дантеса на дуэли, секретарь французкого посольства в СПб;
13. Дантес Жорж — убийца А.С.Пушкина;
14. Барон Геккерн — приемный отец Дантеса, голландский посланник в СПб;
15. Знакомая дама — Идалия Полетика, светская дама, враг А.С.Пушкина;
16. Гадалка — Шарлота Кирхгоф, вдова пастора. (По преданию памятник А.С.Пушкину при перевозке встретился с похоронной процессией умершей А.П.Керн.)
Пролог
Позволь, любезный мой читатель
Твоим вниманьем овладеть,
Хоть и никчёмный я писатель,
Заброшу в прошлое я сеть;
Хочу поведать без утайки
Хоть были то, быть может, байки
Как жил Великий наш Поэт;
(Его давно на свете нет)
То Александр Сергеич Пушкин;
Он ныне многими любим,
А был он многими травим,
Как заяц псами на опушке:
И, рыцарь чести, он погиб
Змеиный слыша всюду шип…
Внимая Пушкина советам,
Тружусь отныне над собой;
И вещим следуя заветам,
Понять пытаюсь век иной.
Стремиться буду я правдиво,
(Пусть после истолкуют криво)
Теченье жизни отражать,
Ему стараясь подражать;
Сей план, по мысли грандиозный,
Задуман в тишине пока;
Не будет критика рука
Листать, сердясь, мой труд серьёзный,
И одиночество сполна
Испить придётся мне до дна…
Собраться в дальнюю дорогу
Смогу я нынче в полчаса,
Теперь в России, слава Богу,
Шоссе уж есть и чудеса
Уже привычной явью стали;
И быстрый конь из лёгкой стали
Помчит меня сперва в Лицей,
Затем на Псковщину быстрей…
А там Михайловское следом…
Крестом пронзая неба ширь,
Спит Святогорский монастырь,
Где похоронен рядом с дедом
Прожив так мало славных лет,
Звездою вспыхнувший Поэт.
——————————————
Волненьем сладостным томимый,
Дерзаю слабою рукой
Предать бумаге образ зримый,
Презрев недавних лет покой,
Успехом малым ободрённый,
Слагаю стих ещё зелёный,
Пытаясь рифмой овладеть,
Какой любил сам Пушкин петь;
Меня на труд сей вдохновила,
Холодным мрамором стройна,
И вся в цветах утоплена,
В Святых горах его могила;
И там цветущая сирень
Мне ранит сердце в светлый день.
К нему спешу я на свиданье,
Навстречу ветру летним днём;
В груди застыло ожиданье
И в жилах кровь струит огнём;
Тех мест краса уже воспета
Бессмертной лирою Поэта,—
Возможно ль лучше написать!
Над гробом надо помолчать…
Предчувствуя о смертной ране,
С тоскою в трепетных стихах,
Где должен быть положен прах,
Назначил место он заране…
Как будто знал волшебник слов
Судьбу свою верней богов…
Поэт ничем не замедляет
Движенья роковой черты
И гордый ум его витает
В виденьях смертной пустоты…
И недруг вызван для дуэли;
Теперь забвенны жизни цели
Для чести собственной жены;
(Таков обычай старины)
И пулей в бок Поэт сражённый,
Жмёт рану, лежа на снегу,
И меткий выстрел по врагу
Даёт, ещё непобеждённый…
Рукой уроненной согрет,
Снежинки плавит пистолет…
——————————————
Глава первая
Коснулось смертное дыханье
Его хладеющего лба;
И с жизнью близкое прощанье
Срашит Поэта, и борьба
Минулых дней объята взором…
Приходит ночь, и дивным хором
Негромко реквием звучит,
И ужас душу леденит…
Вот мальчик шествует курчавый,
Шалун, каких не видел свет;
Не знает будущий Поэт,
Что станет с ним, о, Боже правый!
Заметны ямочки в щеках,
И пухлость детская в руках…
Пришла пора, подрос ребёнок,
И уж в Лицей определён;
Застенчив, вспыльчив, станом тонок;
Лицом арапа славен он;
Сердечен, весел он с друзьями,
Насмешлив, зол и крут с врагами
«Сверчок»,— наставников гроза,
Голубоглазый егоза…
Таким он в жизни и остался,—
Простой и чистый, как дитя,
Любил всерьёз, дерзил шутя,
(И друг на то не обижался)
Но колкостью своих стихов
Немало нажил он врагов.
Резвится отрок средь дубравы
На лоне Царского Села,
Уже познав улыбку славы…
Но вот и юность расцвела.
Среди каменьев дикой розой,
Уже смущён стихов угрозой
Земли Российской государь,
И приручить Поэта царь
Уже не прочь; Но юный гений
Идёт, смеясь, своей тропой;
Двора блестящей суетой
Он не прельщён… Интриг сплетений
Вообразить Поэт не мог…
А двор… на смерть его обрёк…
——————————————
Любить не может раб героя,
Урод — красавца, заяц — льва,
И вот, над тьмой людского роя
Сверкает гордая глава;
Толпы презренное шипенье
Чернит столь славное явленье,
А на сиятельный роток
Накинуть некому платок, —
И честь жены, — любимой, верной,
Пасквилем вдруг оскорблена;
И жизнь Поэта отдана
В дуэли с светом беспримерной;
Так погубил Поэта свет…
Но, жив Поэт! А тех — уж нет.
По окончании Лицея
Поэт на службу поступил;
Но, Лирой доблестно владея,
Недолго в Петербурге жил;
За вольнодумные творенья
Стал жертвой царского он мщенья,
И в Бессарабию тотчас
Он выслан… Далее Кавказ
Пред ним явил очарованье…
И так, гонимый с юных лет,
В опале гимны пел Поэт…
Мы и теперь таим дыханье,
Внимая прелести стихов
Свободных от земных оков…
На юге жил Поэт раздольно
В кругу знакомых и друзей;
Текли вино и речи вольно,
С подругой пелось веселей…
Но фразой он неосторожной
Чуть выдал мысли дух безбожный,
В одном нечаянном письме…
Подобно злобной бури тьме
Был царский гнев, и в заточенье
За слов игру на много лет
Отправлен юный был Поэт
В деревни глушь, отца именье…
В близи Святых живёт он Гор,
И строг полиции надзор.
——————————————
Поэта ночью, средь бурана
Звон колокольцев разбудил;
И он, со сна, вскочив с дивана,
Тотчас на улицу, в чём был…
Зажжён фонарь, в большом волненьи
Саней он видит приближенье,
И, босый, прыгнув на крыльцо,
Он видит Пущина лицо…
Лицейский друг, приятель милый,
Жанно, отрада юных дней;
Крепко объятие друзей;
Зажжёны свечи, с прежней силой
Вновь речи вольные звучат
И кубки пеною шипят…
Когда один деспот другого
На царском троне заменил,
Он, силой взяв с Поэта слово,
Его из ссылки возвратил…
И в доверительной беседе
Он, мнимой рад уже победе,
Поэта невзначай спросил:
«А что б ты делал, коль ты был
Тогда в столице, в день восстанья?»
Хоть рисковал он головой,
Не стал Поэт кривить душой;
В ответ без тени колебанья
Слова услышал гордый царь:
«Я был бы с ними, государь!»
Но был отпущен на свободу
Из клетки тесной соловей;
Как хлеб он нужен стал народу,
И песни петь он стал смелей,
Душой и сердцем непокорный,
Он не царя поэт придворный,
И им не станет никогда!
Он — неба русского звезда…
Восторженно его встречала
Вся вольнодумная Москва;
А всенародная молва
Поэтом русским величала…
Но близок был его закат…
Он — на красавице женат…
——————————————
Итак, всевышнею судьбою
Союз неравный заключён;
Поэт с невестою младою
Вступает в церковь; Слышен звон;
При совершении обряда,
Случилось то, чего б не надо…
Поэт налой уж обходил,
Как крест, лежавший, уронил…
На пол кольцо его упало,
Что поп на палец надевал…
Поэт внезапно бледен стал, —
Уже примет дурных не мало —
Погасла, воском горяча,
В руке венчальная свеча…
Он полюбил жену безумно,
Впервые встретив на балу;
Шестнадцать лет ей, он жил шумно,
Предавшись жизни светской злу;
Но тотчас же переменился,
Как будто заново родился,
Забросил женщин и друзей,
Желая быть лишь только с ней;
Впервые по уши влюблённый,
Её к гусарам ревновал;
И, наконец, семейным стал…
А Натали, сам царь пленённый,
Завидя тень её в окне,
Скакал, рисуясь, на коне…
В мундир затянутый гвардеец
Любил роскошные балы;
В своей стране, он, чужеземец,
Не ездил в дальние углы;
Но чтил красавиц окруженье,—
И вот, готово повеленье,—
Поэту дать придворный чин;
Желает видеть властелин
Жену Поэта в царской свите…
Вот так, во тридцать с лишком лет
Стал камер-юнкером Поэт…
Он стар для чина, не взыщите,
Но быть с женой обязан он
На всех балах, таков закон…
——————————————
Имел немалое царь сходство
С великим пращуром, Петром;
И, даже, будто, превосходство,
Но, извините, не умом…
Иным прославился он делом,
И не в боях бывал он смелым,—
(Был венценосный Дон-Жуан
Сластолюбив, как павиан)
Не знал преград монаршей воле,
Завидя юбку млел и слаб,
И равно брал, желанья раб,
Графиню ли, крестьянку ль в поле…
И муж о том, конечно, знал,
Но… он жену благословлял…
Уходят в прошлое столетья
Неосязаемо, как дым…
Но, въявь хотел бы посмотреть я,
Как жил Поэт; побыть бы с ним;
Смешной историей забавить…
Пытаюсь мысленно представить
Во мгле таинственной дали,—
Жену Поэта, Натали
С сестрой Катрин — женой Дантеса,
Царя, врагов, дуэль, лицей;
Круг малочисленный друзей…
Кто был он, гвардии повеса,
Убийца, волею небес,—
Любимец светских дам Дантес…
Событий ход предполагает,
Что Натали Дантес любил…
Жорж каламбурами сверкает,
Красив, отважен, полон сил…
Судьба свела с женой Поэта
Его в блестящем вихре света,
Где он красоток покорял;
Её увидел, и… пропал.
Забыв про честь и осторожность,
Он вместе с Натали везде,—
И учит верховой езде
Красавицу; Теперь возможность
Ей о любви сказать была,
Ответить «да» она б могла…
——————————————
Её однажды Жорж решился
К знакомой даме заманить…
И там пред Натали явился,
Пал на колени, стал молить
Он о любви; И пылко клялся,
Лобзал подол, рыдал, смеялся,
К виску приставя пистолет,
Грозил убить себя, коль «нет»
Он от неё в ответ услышит…
А та, ни жива, ни мертва,
Собой, владея лишь едва,
Младою грудью тяжко дышит…
И всем до слёз поражена
К дверям тотчас бежит она…
Стихам балы предпочитала,—
И, коль случались вечера,
Беспечно Натали плясала,
Забыв о муже до утра…
А тот один бродил угрюмый
В дворцах чужих, печален думой…
Ведь дважды сватал он жену,
И любит так её одну,
Как полюбить она не сможет…
Собой невзрачен был Поэт
И мал; Но, не душою, нет!
Кто ум на честь его помножит,
Изрядно будет поражён,—
Какой же славный малый он!
Имел он милый недостаток,—
Любил картёжную игру;
И за столом был смел и краток,
И часто беден поутру…
Был женихом уже невесте,
Но, вновь долгов наделал чести…
И терпит бедная глава,
Все тёщи бранные слова…
Но кто из нас совсем безгрешен?
Тот, в ком давно засохла кровь!
Кто молод, тот резвится вновь
Вином иль женщиной утешен…
И будет локти тот кусать,
Кто молодость сумел проспать!
——————————————
А время шло, и драма зрела,
И треугольник роковой
Судьба безжалостно вертела
Своей таинственной рукой…
И живо старое преданье,
Что Пушкин знал о предсказаньи;
Гадалка та была права;
Его увидевши едва,
Она промолвила печально,
От глаз не поднимая век:
«Тебе опасен человек,
Он — белый, рослый, родом дальний
И лошадь у него бела…»
(С тех пор молва о том пошла…)
Дантес же был кавалергардом,
И белый он мундир носил;
Но по рожденью был бастардом,—
Геккерн его усыновил…
И ростом был почти высокий,
Он белокурый, светлоокий;
И были лошади тогда
В полку лишь белыми всегда…
И был он ярым монархистом,
Когда из Франции бежал;
В России в гвардию попал,
И был лихим кавалеристом,
К неудовольствию других,
Гусар, не менее лихих.
Поэт однажды получает
С письмом к нему двойной конверт;
Его небрежно он вскрывает,
Но в строках нет знакомых черт…
И пишет автор анонимный,
Вторгаясь в круг семьи интимной,
Намёк давая, что жена,—
Уже Поэту не верна,
Виновный будто бы,— на троне…
Пасквиль, злорадствуя о том,
Французким писан языком;
Насмешки яд — в глумливом тоне,
И, оскорблённый клеветой,
Поэт решил врагу дать бой…
——————————————
Поэт задачею поставил
Пасквиля автора найти;
Он сорт бумаги сопоставил,
Но на неверном был пути,—
Сто лет спустя узнали люди
Кто был виновен в этом блуде,—
Князь Долгоруков негодяй,
Великосветский шалопай;
Его рукой пасквиль написан,
В кругу бессовестных друзей,
Среди разгула пьяных дней;
Весь отомщением пронизан,
Поэт других подозревал —
Дантесу вызов он послал…
Сомнений нет. И жребий брошен,
Гроза уже над головой:
(Быть может, он, злой пулей скошен,
Оставит Натали вдовой?)
И уступив страстей азарту,
Жизнь ставит он свою на карту…
Но вдруг письмо; Он стал читать;
Дантес отсрочку просит дать;
И сногсшибательные вести!
Юнец поступками смешон,—
С Катрин уже помолвлен он;
Ей Натали сестра; Но чести
Такой Поэт стерпеть не смог,
И выгнал Жоржа за порог.
Родство Поэта удручает,
Но делать нечего, и он
Дуэльный вызов отменяет;
И уж на свадьбу приглашён…
Но чтоб окончить дело разом,
Ответил он прямым отказом
В душе считая, что семьёй
Им не бывать вовек одной…
В безлюдной церкви и без шума
Был освящён сей странный брак…
Затем Дантес женился так,
О том мрачна Поэта дума…
А Натали домой спешит,
Храня с сестрою грустный вид.
——————————————
Молчат свидетели былые,
Храня в могилах тайны драм;
Но совпаденья роковые
Всё объяснить позволят нам…
Дантес уладить всё стремился,
Он на Катрин затем женился,
Чтоб так спасти любимой честь
И тень от Натали отвесть,
Но безрассудною любовью
И поведением своим
Он, без огня так создал дым,
Что повод свету дал к злословью…
И с нелюбимою женой
Из церкви едет он домой…
Затем он ищет примеренья
С семьёю молодой жены;
Повесы странностью решенья
И двор, и свет поражены;
Дантес же, после свадьбы снова,
Как одержимый, право слово,
За Натали стал ударять;
К мазурке чаще приглашать,—
Искать в гостях, следить в театре;
Он шлёт отца вдогонку ей,—
И с каждым днём любовь сильней
К богоподобной Клеопатре,
(Какою Пушкина была,
Хоть четверых и родила.)
Жены рассказом возмущённый,
Поэт барону шлёт письмо,
И тот, в подагру уязвлённый,
Дуэли жаждет; Но ярмо
Он долга возложил на сына,
Земли Французской дворянина,
Кавалергарда, чья рука
Щадить не станет; Нелегка
Обязанность быть секундантом;
От Жоржа будет д’Аршиак,
Данзас, — от Пушкина; Итак,
Уже известно дуэлянтам;—
Прибудет горя у родни,—
Насмерть стреляются они…
——————————————
Поэта свет пустой забавил,
Но в вечер пред дуэлью он
На бал шаги свои направил
И был весьма непринуждён;
Плясал, острил и веселился,
Слегка за кем-то волочился;
Всю ночь он преспокойно спал;
Затем поутру рано встал,
Работать начал в кабинете,
(Письмо Ишимовой писать).
Перо могло бы задрожать…
Но ясен слог в его ответе,
Хоть он чрез несколько часов
Быть должен встретить смерть готов…
А что же царь? Он точно ведал,
Что ждёт Поэта и когда;
Но как Христа, Поэта предал,
Послав жандармов не туда,
Где быть назначено дуэли;
Достичь желая страшной цели,
В дворце он был и ожидал
Известья должного; Он знал,
Уже смертельная опасность
Грозит Поэту… Наконец!
Теперь уверен царь-отец:
Судьбы нелепая ужасность,
Рукой Дантеса, зло творя,
Сразит Поэта-бунтаря…
Два пистолета от Лепажа
В санях уложено; Летит
Кибитка мимо Эрмитажа
И брызжет снег из-под копыт…
На речку Чёрную с Данзасом
Спешит Поэт; Пред грозным часом
Жену в коляске повстречал…
Но взор его вдали блуждал;
Она была же близорука,
И не заметила его…
И не случилось ничего,
Быть может, с ним; Но смерти мука
Теперь уже была близка
Стремленьем быстрым рысака…
——————————————
На место прибыли во время,
Данзас с Поэтом, д’Аршиак;
Дантес; И секунданты бремя
Уж делят правил… Твёрдый шаг
В снегу отмерил расстоянье;
Вот шляпой взмах, и состязанье
За честь и насмерть началось;
Бойцы, разведенные врозь,
К барьеру начали сходиться,
Остался шаг… Хрустит снежок…
Дантеса палец жмёт курок;
Плеснуло пламя, и как птица,
Лицом в шинель, Поэт упал,
И ворон с неба прокричал…
Поэт недвижим… Встрепенулся;
«Бедро раздроблено?»,— Спросил,
Но, лишь Дантес к нему метнулся,—
«Постойте, чувствую я сил
Свой сделать выстрел»; Ставши боком,
Дантес, как будто ненароком,
Грудь пистолетом защитил,
Но, глядя смело, бледен был…
(Коль скоро в кодекс мы заглянем
Дуэльных правил, странно, но,
Так делать не запрещено).
Хоть тем судьбу мы не обманем;
И полулёжа, стал Поэт
В Дантеса целить пистолет…
Однако Пушкин всё ж заметил,
Что пистолет его в снегу…
На взгляд Данзаса он ответил:
«Я выстрел сделать не могу,
Забито дуло у «Лепажа»,
Прошу сменить», (Ведь если даже
Нажать курок, то ствол порвёт.)
Тут д’Аршиак открыл свой рот
И заявил: «То против правил,—
Нельзя оружие менять,
Извольте, сударь мой, стрелять!»
Дантес молчать его заставил,
Подав французу знак рукой;
Поэту дали ствол другой…
——————————————
Над мушкой плавает в тумане
Овал красивого лица…
Поэт привстал, забыв о ране,
Наводит долго в наглеца
Лепажа ствол рукою твёрдой;
Белеет мрамором лоб гордый
И снежный ветер кудри вьёт,
И взор горит; И выстрел бьёт!
И прянул навзничь басурманин…
А пистолет уж вверх летит,
И «Браво», Пушкин говорит;
— «Убил его я?»,— «Нет, он ранен…»
Поник Поэт, и сей же час
К саням несёт его Данзас…
Дантес встаёт, рука пробита,
Но сам он жив и невредим;
Лицо красивое сердито;
К саням направился своим…
А на снегу цветёт узором,
Убийце пламенным укором,
За безрассудную любовь
Поэта стынущая кровь…
И застонавшие берёзы,
Как девы в снежных кружевах,
Уже оплакивают прах…
А иней падает, как слёзы,
На грудь Поэта, на людей,
И смерть почуявших коней…
Метель навечно заметает
От санных полозов следы;
Спешит рысак, Поэт страдает
От тряски длительной езды…
Возок бросает на ухабах —
Поэт, он духом не из слабых,
Но иногда невольный стон
Слетает с уст; И грезит он,
И жизни яркая картина,
Страстей былых калейдоскоп
Терзает воспалённый лоб…
Его друзей в петле кончина,
На царский взятых эшафот,
И днём и ночью сердце жжёт…
——————————————
Ровняя строй, сквозь воздух мглистый,
Как на плацу, а не в бреду,
Друзья шагают декабристы,
С петлёй на шее; По суду
Одни из них ещё живые,
Но казематы им сырые
Дожить до срока не дадут…
Поэта с ними не ведут,
В ту ночь в дорогу он собрался,
В санях поутру выезжал,
Но заяц путь перебежал,
И, суеверный, он остался,
Себя чтоб мыслию казнить:
«И я бы мог там с ними быть…»
Утихла боль, и в миг дремотный
Он видит милые черты,
И память встречи мимолётной,
Луной залитые цветы,—
Гелиотропы, дар любимой,
Чей образ столь неповторимый
Поэт, страдая от тоски,
Хранил до гробовой доски…
Дышало Божию искрою
Перо в стремительной руке,
Когда от милой вдалеке,
О встрече жил Поэт мечтою…
Лишь в бронзе он познал судьбу —
Седую Керн везли в гробу…
К крыльцу подъехала карета,
Поэт измучился в пути;
В высоких окнах полно света…
«Меня не грустно ли нести?» —
Слуге сказал, когда на руки
Его Никита взял; И муки,
Уже другие, начались…
Друзья родные, все сошлись
Под кровлею семьи печальной…
Жена в слезах, душой скорбя,
Винила в горе лишь себя,
Но умирал Поэт опальный…
Дантеса он уже простил,
И мстить ему не разрешил…
——————————————
Поэт раздет; Зажжёны свечи;
Врач рану молча осмотрел;
В ответ на взгляд ссутулил плечи,
И правду скрыть он не посмел,—
«Надежды я имею мало,
Опасна рана ваша»,— Стало
Уже тем временем светать…
Поэт бумаги разобрать
Друзьям велел и сжечь тетрадку;
Привёл он в ясность все дела,—
Но сумма долга не мала,
Счета, расписки по порядку…
Узнали близкие, что он
Давно с семьёю разорён…
Поэт два дня в жару метался,
Кого-то звал, впадая в бред;
Жене он нежно улыбался…
Морошки съел, себе во вред…
Затем окинул книги взглядом,
Они на полках были рядом,
И молвил им: «Прощай, друзья!»
Вокруг него была семья
И доктор Даль, приятель старый;
Его он за руку схватил:
«Идём же выше…» — говорил,
Уже, почуяв смерти чары…
И очень сильно тосковал,
Потом с людьми прощаться стал…
И пробил час, идёт прощанье
С женой, друзьями и детьми…
«Жизнь кончена… Теснит дыханье…»—
Слова последние… Людьми
Была вся улица забита…
Рыдал слуга Козлов Никита…
В толпе пронёсся тяжкий стон…
Вот погребальный слышен звон…
И вынос тела… Отпеванье…
И море плачущих людей…
И чёрный гроб, и стук гвоздей;
И лошадей жандармских ржанье…
Из церкви тело в ту же ночь
Тайком в санях увозят прочь…
——————————————
Залитый хладным лунным светом,
Оплакан сонмом жён, невест,
Чернеет гроб; Небес приветом,
Печатью тайн белеет крест;
Старинным трактом мчатся кони,
Скрипят полозья,— И в поклоне
Застыл над гробом верный друг —
Свидетель игр и смертных мук…
На месте, купленном заране,
Был погребён Поэта прах…
Искрился снег на бородах,
Когда пришедшие крестьяне,
Жильцы окрестных деревень
Крестили лбы в тот скорбный день…
В монастыре с тех пор могила
Всегда людьми окружена;
Таится в ней Святая сила,
И чтит её Славян страна,—
Идёт школяр заворожённый,
И чужеземец удивлённый;
И отовсюду стар и млад,
Кресту склонить главу спешат.
Там был и я весной однажды,
Когда детишек хор звучал,
И стих бессмертный повторял
Малыш серьёзный; Город каждый
Издалека посланцев шлёт…
Вовек тропа не зарастёт!
Сверкай века, Учитель милый;
Я счастлив тем, что в склоне лет
Моей доселе жизни стылой,
С тобою встретился, Поэт!
И восхищаясь чистым слогом,
Постиг я, просветлённый Богом,
Что много лет блуждал во тьме,
Душою грешен, по земле;
Теперь влюблёнными глазами
Слежу твоих деяний путь,
Как будто волен я вернуть,
Что мной утрачено с годами,
А жизнь всего одна дана,—
И слишком коротка она…
Часть первая, Финская война.
I
На нас Финляндия «напала»,
Отец был призван на войну;
И в ранце он принёс немало
Тогда на радость пацану; Гладков Георгий Петрович
Гранаты были и патроны;
И я, тогда ещё зелёный,
Курок нагана нажимал,
Впустую барабан вращал…
Отец учил бросать гранату,
Как помню марки »РГД»,
И гордо я носил везде
»Будёновку», — шлем шишковатый,
Команды грозно подавал,
Хотя ещё не воевал…
II
Отец, увешанный ремнями
Военный запах издавал,
И говорил и мне и маме
Как он в »гражданку» воевал;
Тогда он, юным коневодом
Скакал в атаку вслед за взводом;
И, после боя, часто пьян,
Вращал »рулетки» барабан,
Бойцам постарше подражая,
Когда те, в карты проиграв,
И деньги все дотла отдав;
В наган один патрон вставляя,
Жизнь ставили свою на кон, –
Таков картежный был закон…
III
На финский фронт идут солдаты,
У дома сделали привал;
У многих лыжи, маскхалаты
И пулеметы, — Я видал
Мальчишкой это вместе с мамой;
Отец, на лошади буланой,
Тогда веселый молодой,
Скакал неловко пред женой…
Давно ушли на север люди,
Оставя нам в снегу следы, –
Консервны банки,борозды
От хода танков, с сотню будет
Пустых от водки пузырьков,-
Сто грам для храбрости бойцов
IV
Когда же шли с войны обратно,
Бойцы за танками КВ,
То люди им, за подвиг ратный
Цветы бросали; На траве
Везде валялись папиросы, —
Не каждый смог поймать; А косы
У мамы были сплетены, —
Она ждала отца с войны…
И он пришёл тогда, обросший,
И позже, сидя за столом,
Он долго говорил о том ,
Как доты брал; Возросший
Во мне проснулся интерес, —
Мечтал я храбрым стать, как бес.
VI
Я помню в Суоярви лето
По окончании войны;
Мы с мамой были там, и это
Я вижу часто в мои сны…
Отец мой был кавалеристом,
И в финском хуторе лесистом,
С бойцами возглавлял отряд;
И встрече с нами был он рад…
Но в жизни там моей впервые
Я домик финский увидал,
И в душу мне он там запал
В мои мечтанья молодые,
Как образ дивный, навсегда;
Но не вернулся я туда…
VII
Красивая у них природа, —
В Суоми – тысячи озёр;
Любая там мила погода;
Пустынной ночью мил костёр,
И лодки тихое скольженье,
Волшебное теней движенье,
В глухом таинственном лесу…
Я робко удочки несу;
Идём мы вместе на рыбалку,
На озеро с моим отцом;
И коль я буду молодцом,
Вступать не буду в перепалку,
Тогда и он доверит мне
Верхом проехать на коне.
VIII
И там услышал я впервые,
О зимней, финской о войне;
Бойцов рассказы боевые,
В мой детский ум врезались мне;
О финнов снайперском уменьи;
Когда те, русских в наступленьи
Меж глаз разили наповал;
Особо тех, кто возглавлял,
Бойцов в бессмысленной атаке;
И роты мёрзли на снегу,
На радость меткому врагу.
А финны зналли буераки
И ночью лыжники тайком
Их сонных резали ножом.
IX
А снайпер – девушка, кукушка
Сидела тихо на сосне;
Видна пред нею вся опушка;
Винтовка с нею на ремне,
А в вещ-мешке одни патроны
И сухари; Для обороны
Ей хватит пары–тройки дней,
Пока сосну взорвут под ней,
Пока солдаты не приметят,
Откуда им грозит беда,-
В снегу остаться навсегда,
Откуда снайпер пулей метит
Вот так и двигался зимой
В страну чужую наш герой.
X
Солдаты всё же наступали,
Пустынны были хутора, —
Их жители совсем не ждали,
Не жалко было им добра;
Росла у них в садах малина,
А в погребах была свинина,
Которую боялись есть;
Была, конечно, это месть, —
За государства поруганье,
За нападенье без войны,
За зимней ужасы войны,
За мирных жителей страданья…
А кто свинины той поел,
Тот тут же враз и околел…
XI
Ну, а в домах их ожидали,
Ручные, в золоте часы;
И мины ротозеев рвали,
Кто в руки брал; В часы росы
Вода отравлена в колодцах;
Для убиенья инородцев
Все средства были хороши,
Для гордой финской, для души;
Своих убитых увозили
Они с собою в челноках,
Ползя с поводьями в руках,
И лодки малые тащили, —
Зимой по снегу, а весной
Тащили также и водой…
XIа
Зимою финн стал жёстче биться,
И был коварен этот враг,
Так разъярённая волчица
Мстит за разрушенный очаг
Пуукко мастерски владея,
Снимал с поста он ротозея
И сонных вырезал бойцов,
Один удар, и труп готов.
Ведя огонь с вершины ели
Кукушка -снайпер из юнцов,
Разил меж глаз своих врагов
Неспешно выбирая цели.
Фугас заложен в каждый дом,
Отравлен каждый водоём…
XII
Отец же, в качестве трофея,
Привёз с войны велосипед;
А я же, ездить не умея,
Упал с него, себе во вред…
А сделав жадности уступку,
Привёз турецкую он трубку;
Но не курил, а дул в мундштук,
И кость слоновую меж рук
Держал, в серебряной оправе;
Он называл её »Кальян»
Когда бывал с гостями пьян
Судить отца я был не вправе,
Но был немало удивлён,
Что был в боях не ранен он
XIII
А позже, мирными уж днями,
Я часто в Выборг приезжал;
В посёлке я бродил часами
И вид пустынный наблюдал…
Везде порядок столь отменный,
А цвет посуды, — переменный,
И в красный, жёлтый, голубой
Везде окрашен чередой…
Замков нигде нет и в помине,
(Наверно нет у них воров),
Везде строения для дров
Опрятны и чисты; В камине, —
Решётка золотом блестит;
И фисгармония стоит…
XIV
Везде велосипеды, лыжи,
И пьексы в тамбурах стоят;
Пока захватчики бесстыжи,
Не стащат это всё подряд;
И жили люди там как в сказке,
Свободно, честно, без указки;
И были трезвыми всегда;
И морд не били никогда;
В залив на яхтах выходили,
Бывали в церкви иногда;
Красивы были их суда,
Дома, трамваи; Разводили
Они красивые цветы, —
Их больше не увидишь ты…
XV
Мы с другом в Выборге однажды
Идя к солдатам на обед,
У двух, страдающих от жажды,
Приобрели мы пистолет, —
Всего за две бутылки водки,
(Нуждались в выпивке их глотки)
Так »Парабеллум» к нам попал;
Я метко из него стрелял;
Но не моя была заслуга, —
Немецкий умный инженер
Создал подобный он шедевр, —
И хоть курок работал туго,
И выстрел вдруг происходил, —
От цели ствол не уходил.От цепи ствол не уходил.л, —
е
Гладков.Г.П.м встретила »уютом»
врвгасад. —
;
‘…
Часть вторая В.О.Война
I
Любовью матери согретый,
Я рос, и детства чистота
Была прекрасной, град воспетый
Сверкал, И неба высота
Была взята пилотом смелым,
В полёте гордым и умелым.
(тогда был Чкалов наш кумир)
Но вот война, и детский мир,
Звездою Сталина хранимый,
Исчез, растаял навсегда…
О том, что жители тогда
Свершили, град храня любимый,
Бок о бок с армией бойцов
Уже немало есть трудов…
II
А я пишу лишь отраженье
Раздумий детского ума;
И первое войны сраженье
Не видел я; Но вот зима
Накрыла город; И блокада,
Библейского ужасней ада,
Взошла на трон; И окружён
Был Питер с четырёх сторон;
Ещё до этого, отправлен
Был мамой вдаль я от войны;
И с интернатом в глубь страны
Уехал я; А град оставлен,
Грозой военной сердцу мил,
Чрез год и мать похоронил…
III
Уже ведёт аэростаты
Военных девушек отряд;
Готовы клещи и лопаты
Для зажигалок; И стоят
С противогазами хозяйки, —
Вестей безрадостных всезнайки,
Уж грозной стражей у ворот;
И враг, конечно не пройдёт
А там ракетчика поймали,
Он самолётам слал сигнал,
Но вой сирены проззвучал
И скрыться всяк спешит в подвале,
Как сердце бьётся метроном
И люди думают: «Живём.».
IV
Нависла грозная армада
На крыльях, — Жёлтый крест врага,
И бомб железная громада
Рванулась вниз; И дорога
Теперь секунда для зениток;
Расчёт, являя воли слиток,
Навстречу шлёт снарядов шквал;
Вот задымился и упал
Один стервятник; Остальные
Спеша укрыться в облаках,
Ломают строй; Животный страх
Вся стая чует; И, стальные
Уж »ястребки» врагов разят
И клочья черные летят.
V
Да будет русский сокол славен
Отвагой верною всегда;
Ведь подвигом его избавлен
От смерти многих был тогда,
Наш град, следя за славным боем;
И вот, трусливо, с громким воем
Уходит »Юнкерс»; На таран
Наш самолёт пошёл; И дан
Пример был русского геройства, —
И винт разящий разрубил
Зловещий крест; А немец был
Лишён летательного свойства
И с парашютом, жизни рад,
Спустился прямо в летний сад…
VI
Мой друг по скромности молчащий
Такой же подвиг совершил;
И самолёт его горящий
В бою тараном послужил;
И развалился на осколки
Коварный »Фоккер»; А иголки
Пушистой ели у земли
Пилота в чувство привели,
Когда спасённый парашютом,
Он приземлился у врага…
Была поломана нога;
Болотным встретила уютом
Его эстонская земля,
Осоку ветром шевеля
VII
И девять суток обожжёный
Лежал в болоте мой герой,
Питаясь ягодой найдёной;
И раны мыл своей мочой…
Его лицо покрылось коркой,
Он изнемог от мысли горькой, —
Обросший, раненый, слепой,
В расцвете жизни молодой…
Но, обойдёный наступленьем,
Он оказался у своих, —
Доставлен, в госпиталь в живых
Тому обязан он спасеньем
Что заградительный отряд,
Остановил на нём свой зоркий взгнляд…
VIII
Но всё окончилось счастливо:
Уже допрошен в »Смерше» он;
И видеть стал, врачам на диво;
И через год, уж излечён,
Опять в родной летает части…
Но тут войне конец, и страсти
Уже былые улеглись;
И мирные огни зажглись.
Но жив герой единым хлебом,
Хоть носит подвига печать;-
Огонь, начав лицо лизать,
Щадил места прикрыты шлемом,
Уж двадцать лет, как будто он
Всё носит лётный шлемофон…
IX
Его решили поначалу
Тотчас за подвиг наградить;
И лист наградный генералу
Уж подан был, Но не спешить
Решило высшее начальство:
»Всё это так; — Но, ведь, канальство,-
Живым доставлен он врагу; —
И дать »героя»,- не могу,
Его в газетах мы прославим,
Укахем лётчикам пример,
А он в плену»- И офицер
Тогда решил, «Пока отстаим,
Пропавший без вести пилот
В герои нам не подойдёт».
X
Беда с героями, живыми,
Все ходят, нет чтоб умереть;
Тогда бы можно над кривыми
Стихами смело попотеть,
Вложив в уста слова чужие;
В могиле все лежат немые,
И ложь »святую» ни за что,
Не опровергнет уж никто:
Вот также ходит, уцелевший,
Кожубергенов Даниил,
Что, в Дубосеково громил
С друзьями танки: Обгоревший
Он к немцам в плен тогда попал
И до конца войны пропал…
XI
Теперь же, счастливо найдённый
Живой, опознанный людьми,
Наградой ходит, обойдённый,
Герой, и, Дьявол вас возьми!
В одном лишь только виноватый,
Что опоясанный гранатой,
Под танк не бросился; И, цел
Остался после славных дел…
Кто вместе с лётчиком Гастелло
Сгорел, штурмуя немца сталь?
Молчит о том газетный враль,
Легенды стряпая умело, —
Так порождает »реализм»
Казённых слов Идиотизм.
XII
Живуч как гидра, враль газетный;
Он, псевдо-русским языком,
Раздует случай неприметный,
О важном, — промолчит тайком;
И пишет: »В заданном районе»;
»Свинарь играет на гармони»;
»Рискуя жизнью, лошадь спас»
»Прописан приз теперь у нас»,
А наши корабли не тонут;
И с рельс не сходят поезда,
Землетрясения всегда
Без жертв у нас, и стонут
Народы лишь за рубежом,
А мы блистательно живём!
XIII;
От глада, хлада и болезней
Погибли тысячи тогда,
Но хлеб для жителей полезней,
Гораздо был бы, чем вода
Пустопорожних обещаний,
Врага чрезмерных заклинаний,
И мерзкого обмана масс, —
Что продовольствия для нас
Хранят запасы на три года;
Но враг Бадаева склады
Бомбил; И пламя без узды
Пожрало пищу у народа;
И реки сахара текли
Мешаясь с копотью земли…
XIV
Но духом крепок град прекрасный,
С бедой оставлен на один;
Голодный гордый и несчастный,
Душою русскою един,
В борьбе на смерть с врагом заклятым;
В ту пору кинокадром снятым,
Теперь шокирован турист,
Ломающий с подругой твист…
И лишь умолкнувшая Лира
Могла б воспеть кровавый вклад
И жертвы все, что Ленинград
Принёс тогда во имя Мира;
Но сердце пламенное спит,
А инструмент его, — молчит…
XV
Морозным утром, на панели
За хлебом очередь стоит;
И вой разгневанной метели,
Обстрела отзвуки глушит…
Шажком бредёт домой счастливец,
Талонов хлебных прозорливец,
Лелея »пайку» на груди;
И предвкушая впереди
Чудесный пир; Но хлеба крошку
Он преждевременно сосёт;
И хлеб домой не донесёт,
Щипая пальцем понемножку…
Навстречу женщины идут
И труп на саночках везут.
XVI
А дома – пусто, стёкол нету;
Буржуйка топлена давно,
Чадит »коптилка» вместо свету,
Тряпьём завешено окно…
Совсем нет сил пошевелиться;
В одежде прямо так, ложится
В заиндевевшую кровать,
Он утра завтрашнего ждать;
Не видно, кто он, — стар иль молод,
Быть может девушка она…
Калечит так людей война,
И беспощадный, долгий голод,
Покуда смерть (известно мне), —
Не осчастливит их во сне.
XVII
К утру отряды–добровольцы
Квартиры граждан обойдут;
И тел замёрзших, комсомольцы,
Улов на кладбище свезут;
Затащат в штабель на верёвке;
Хоть коченеть на Пискарёвке
Настанет завтра их черёд,
Но слёз давно никто не льёт…
И вырастают горы трупов, —
Голодной смерти результат, —
На сто детей, — один солдат;
И тяжело для политруков
Бойцам на фронте объяснять,
А нужно ль детям умирать?
XVIII
Через много лет (Властей старанья)
Оденут кладбище в гранит;
А под плитами без дыханья
Блокадный миллион лежит…
Зажгут навек огонь священный,
Парад устроят здесь военный,
(У нас умеют мертвых чтить,-
Что легче, чем живых любить)
И там средь многих жертв напрасных
И мать моя без гроба спит;
И тихо ветер шелестит,
Там, над обителью несчастных,
Где средь цветов видны едва, —
На камне цифры »Сорок два»
XIX
Настал рассвет и с поля боя
Ушла ночная тишина;
Сигнал ракетой; Страшно воя,
В окопы хлынула волна
Со стоном рвущихся снарядов,
Затем другая; Грохот адов,
Багровым кутаясь огнём,
Давил живое всё кругом…
Конца обстрела ждут солдаты,
Вжимаясь в землю в блиндажах
С теплом оружия в руках…
Осели вдруг бревён накаты,
Из щелей сверху, меж досок,
Струями сыплется песок…
XX
Летят уж наши самолёты,
»Das schwarze Tod», — штурмовики, —
Порядки вражеской пехоты
Смешать с землёю; »Ястребки»
Их сверху дружно прикрывают,
А »ИЛ»ы бреющим летают…
Зажжён снарядами »РС’
Горит в тылу у немцев лес
А вместе с лесом и резервы,
Пехота, пушки, танки Дот
Штабной, для связи, самолёт.
Патроны, шнапс, еда, консервы…
Всё то что слал немецкий тыл
На фронт для пополненья сил
XXI
С ‘могучим рёвом, грунт вздымая,
Шеренга танков мчит вперёд;
Кипит завеса огневая,
Где с немцем лютый бой идёт;
Горит земля, железо, люди,
И груды сплющенных орудий
Горячей кровью залиты…
Сшибаясь, мнут брони листы
И гибнут танки; Погребальный
Из мертвых люков дым валит;
Оглохший немец близ сидит,
Руками уши сжав, печальный;
Со лба льняная прядь висит
И в землю тупо он глядит…
XXII
И вот настал момент атаки;
Из кобуры рвёт пистолет,
Поднявшись в рост, готовый к драке,
Комбат от роду двадцать лет;
Расстёгнут ворот гимнастёрки,
Пилотка вкось, глаз щурит зоркий;
Открыт в могучем крике рот:
»Ура, за Сталина! Вперёд!»
Вскочила на ноги пехота,
И по, истерзанной земле
Бежит за ним; В кромешной мгле
Идёт кровавая работа, —
Стреляют, душат, бьют ножом,
И русским глушат кулаком…
XXIII
Теперь пора сказать о флоте,
Он город смело защищал;
Все моряки давно в пехоте,
И опустел морской причал…
Залив фашисты перекрыли
И корабли во льду застыли,
Врагу, — заманчивая цель;
Артиллерийскую дуэль
Ведут морские офицеры;
В заливе финском всю войну…
Пускают транспорты ко дну
Подлодки наши, и примеры
Военной доблести наш флот
Потомкам будущим даёт.
XXIV
С войной я встретился в »Разливе»
В три ночи; Как бомбил Кронштадт
Напавший немец, а в заливе, —
Уж света конусы гремят;
Мы, пионеры, всё ж решили, —
Хотя всю ночь проговорили,
Что то, — »Учения идут,
Нам интересно будет тут»…
В столовой был у нас приёмник, —
Тогда Си-двести сорок семь;
И в полдень уж известно всем, —
Напал на нас фашист-наёмник,
Свершив внезапно дерзкий акт,
Нарушив подло мирный пакт…
XXV
А у казарм народ толпится, —
Скорее хочет каждый знать,
Куда пойдут родные лица,
С напавшим немцем воевать…
И мать, с утра уж вместе сними,
Людьми Советскими простыми,
Пришла на проводы отца;
И увидала молодца, —
Он в форме был уже военной,
По чину, — вроде командир;
Но он в толпе всё шныр-да-шныр;
И знать хотел всё непременно, —
Кого, куда, когда пошлют,
И странно отдавал салют…
XXVI
Но мать его всё ж разгадала, —
Она же бдительной была;
Себе на помощь подозвала
Других бойцов из-за угла…
И молодца тогда скрутили,
На землю быстро завалили,
Хотя схватил он пистолет, —
И мать убить хотел; Но нет!
Когда одежду разорвали,
Бойцы на нём в пылу борьбы, —
То зуб стальной из–под губы
И шёлк немецкий увидали,
Узнали вскоре все что он
Переодетый был шпион..
XXVII
…А в сентябре того же года
Блокада начала отсчёт;
Для мирных жителей исхода,
Везде оставлен был проход…*
Но Гитлер снова просчитался,
Напрасно он тогда старался
Взять город штурмом без людей;
Но Жданов был его подлей…
Войскам, что город защищали,
Тогда был строгий дан приказ, —
Никто не мог уйти от нас…
Огнём обратно отгоняли,
Всех, кто из города ушёл, —
Где позже смерть свою нашёл…
XXVIII
Когда ж продукты подсчитали,
Желая праздновать успех,
То Жданов и начальство знали, —
Не хватит хлебушка на всех…
Тогда же приняли решенье, —
Для отраженья наступленья
Оставить нужных лишь людей;
А прочих, — уморить скорей…
А в лишних вскоре оказались
Больные, дети, старики;
Ну, а без хлеба и муки, —
Они на кладбище остались,
С тем чтоб на долю их пайка,
Сражались с немцами войска…
XXIX
У стен московского вокзала
И мать дежурила; Она
Тогда вагоны проверяла,
Что в тыл везли; Была война…
Все грузы были на учёте, —
Бензин, расчет при пулемёте;
Детишки, женщины, еда;
И было строго всё тогда…
Но в пломбированном вагоне
Всё было в ящиках; Оно
Там было в ночь погружено, —
На дальнем спрятано перроне;
То Жданов сам, в глубокий тыл,
Фарфор свой ценный вывозил…
XXX
.А мать моя была красива, —
Точёным станом и косой,
Глазами карими; Игриво
Они сверкали в час хмельной…
Любила петь она романсы, —
Так тонко чувствуя нюансы,
Под свой гитарный перезвон,-
Что каждый гость бывал польщён
Её улыбкой белозубой;
Её нерусской красотой,
Манер изящной простотой;
Волос цыганских чёрной вьюгой…
Недолго мать моя цвела, —
И молодою умерла…
XXXI
Уже в больнице умирая,
Она письмо прислала мне;
Тогда, от голода страдая,
Она мечтала о весне…
Ища от слабости покоя,
Писала не своей рукою,
Со мной прощаясь навсегда;
И в строчках виделась беда…
С тоской о близком расставаньи
О солнце, были там слова…
От слёз читать я мог едва,-
О птиц весёлом щебетаньи…
Я с этой болью жить не смог
Чрез много лет письмо…Я сжёг.
XXXII
Плывёт по Волге тёмной ночью
С детьми колёсный пароход…
Я видел это всё воочью,
Что вскоре с ним произойдёт…
Фашисты Горький-град бомбили,
И взрывы ясно осветили
Для »Миссершмитта » наш ковчег;
И он замедлил плавный бег,-
А самолёт в пике рванулся
И фарой судно осветил;
Старухе ногу прострелил,
И для атаки вновь вернуулся,
Но нас уже укрыла тьма,
Хранила нас судьба сама
XXXIII
Ещё я видел бой воздушный,
Когда »У-два,»- наш самолёт
Летел на фронт; А враг бездушный
Прервать хотел его полёт…
Сверкая чёрно-жёлтым брюхом,
И боевым охвачен духом,
В пике он грозно нападал,
И пулемёт его стрелял…
А наш малютка очень ловко
От нападенья уходил;
Нырял в овраги, тормозил;
А немец, со своей сноровкой
И наглостью, попал впросак,-
И ткнулся носом он в овраг.
XXXIV
А пароход уж плыл по Каме,-
Везли детишек от войны;
И думал я тогда о маме,
И снились детские мне сны…
Но судно встало на стоянку…
И вот, назавтра, спозаранку,
Был скован льдом наш пароход,
И потерял дальнейший ход…
И началась длиной в три года
Жизнь в интернате всю войну,
И близ Елабуги;…Одну
Лишь мать я ждал; Но всё невзгода
Голодной жизни началась,
А мать меня не дождалась…
XXXV
И умерла тогда в блокаде,
От голода июльским днём;
В стационаре, в Ленинграде,
Борясь с болезнью под огнём…
На Пискарёвке путь замкнулся…
Но в город свой я всё ж вернулся,
Завербовавшись на завод;
И хоть война ещё идёт,
К отцу мы с мачехою мчимся, —
Всё в ту же воинскую часть,
Где их свела младая страсть;
Ина полуторке стремимся
Попасть мы в Выборг, Уже он
Как третй день освобождён.
XXXVI
Я помню Выборг опустелый
В освобождения часы;
Когда походкою несмелой
Мы ночью шли; Звончей осы
Нам пули финские жужжали,
И звуки боя затихали
В белесом мраке меж холмов…
Вот, группа пьяненьких бойцов
Рояль бросает с крыши дома,
Отеля, — В девять этажей,
И грохот, взрыва посильней
Их веселит покрепче рома…
Лежит на камне мостовой
Труп финнки с гордой головой…
XXXVII
На перекрёстке свет мерцает,
Топчась с винтовкой за плечом,
Движеньем лихо управляет,
В пилотке, девушка с флажком…
Открыты настежь окна, двери,
Ушли все финны; Будто звери
За ними гнались по пятам;
И нет замков, запоров там,
Везде порядок, столь отменный;
Сияют кухни чистотой;
И жёлтый, красный, голубой
Там цвет любим; Но в год военный
Гнездо разрушено; Оно, —
Владельцам новым отдано…
XXXVIII
Мы на продсклад пришли нежданно;
Отец там был политруком;
Поскольку знать давала рана,
Он был нестроевым бойцом;
Той ночью с мачехой шептались…
Хоть взрывы рядом раздавались,
Жену он материл сполна, —
»Зачем взяла ты пацана?»
А утром я с велосипедом
;Уж Выборг крепость объезжал,
И хоть из пушек финн стрелял,
Мне страх в ту пору был неведом…
Султан воды снаряд вздымал,
Когда в залив он попадал.
XXXIX
Вот так, резвился я, не зная,
Что финский снайпер метко бьёт,
И в лоб майора убивая,
Свой увеличивает счёт;
В бинокль увидевши ребёнка,
Он, может, выругался звонко,
И карабин свой отложил…
Быть может женщиной он был,
И от охоты отдыхая,
Решил меня он пощадить,
И дальше мне позволил жить..
Быть может детство вспоминая
Он недослал тогда затвор,
Но финнов я люблю с тех пор.
XL
Наутро нас отец отправил
С попутным рейсом в Ленинград;
И провожая нас оставил,
И часового и прод-склад…
Когда же взрывом оглушённый,
И даже будто удивлённый,
Он оглянулся и узнал,
Что часовой уже пропал, —
На месте том была воронка,
И без ворот уж склад стоит;
И кто-то вот, уже бежит
И матерится очень звонко…
Рванулся »Виллис» наш тогда, —
И не настигла нас беда…
XLI
Отец в синявинских болотах
Ещё зимою воевал,
Скрываясь от бомбёжки в ДЗОТ’ах;
И там же он в штрафбат попал…
Когда той ночью после боя,
Оглохшим от снарядов воя,
Им пищу с водкой привезли, –
Они поели как смогли;
Но водки выпить им не дали,
За списочный состав сполна,
Не выдав норму им вина,
На тех товарищей что пали…
Отец обмана не простил,
Жида-снабженца пристрелил…
XLII
Отца за это осудили,
Недолго длился трибунал, —
Наград и звания лишили…
Но тут атаки час настал;
Бойцов в атаку поднимая,
Вину так кровью искупая,
Он принял очередь свинца
В бедро, от немца-наглеца
И выбыл в тыл, ввиду раненья;
И так закончив воевать,
И не успев погоны снять,
Он, получив уже прощенье,
Доставлен в гооспиталь живым
И все награды были с ним.
XLIII
Так описал я Петушкова,
(Он добрый, честный, смелый был)
Отца мне вовсе не родного,
Но маму очень он любил;
Она же умерла в блокаду,
Не ждя от партии награду; —
(Ей была предана душой
Ещё девчонкой молодой);
Такой была до самой смерти,
С другими горести деля;
И Пискарёвская земля, —
Её могила; И поверьте
Тогда был Сталин наш кумир, —
Теперь иной, коварный мир.
XLIV
Однажды сел на фронте, в поле,
Подбитый немцев самолёт;
И, позабыв об алкоголе,
Бойцы все ринулись вперёд;
Когда до цели добежали,
То изумлёнными все стали, —
Пилот был женщина, она
Была красива и стройна…
Недолго длилось удивленье,
На землю бросили её;
Сорвав всё женское бельё,
Рванулись все как в наступленье…
Всяк насладился, кто не глуп,-
Оставя жалкий женский труп…
XLV
Явился он на грани века, —
Недоброй воли исполин,
И принял образ человека,
И подчинил себе Берлин,
Германию; И дух военный, —
Ефрейтор он обыкновенный,
Сумел в пруссаках пробудить,
И всю Европу покорить…
Вот, Гитлер бешено, — с трибуны
Владея нацией кричит.
И взгляд невидяший страшит
Людей покорных, лица юны
Его воинственныж солдат,
Прибывшхих строем на парад.
XLVI
В войну директор интерната
У нас, — Фадеева;+ Она,
С утра до самого заката,
В пучину дел погружена;
Она, член партии в то время,
Несла одна заботы бремя, —
Всегда в разъездах долгих быть,
Детей одеть и накормить…
Одета в юбку «Первой Конной»,
Всегда с цигаркою в зубах ,-
Её — в солдатских сапогах…
И, сединою убелённый,
Я помню, — Нас (была Война)
Спасла от голода она…
LVII
Меня увидевши когда-то, —
Мальчишка был я озорной,
Она сказала: «Лоб – Сократа,
Но кем он вырастет такой?»
В другой раз, в лютую годину,
Узнал добавки я причину,
Когда я сильно голодал
И в гости к ней на час попал…
Она дала распоряженье,-
Мне увеличилась еда;
(Я был дистрофиком тогда)
И я. краснея от смущенья
Кусочек хлеба получал
И вмиг за ужином съедал
XLVIII
Я возвращался в эшелоне
В конце войны в мой Ленинград,
Но неожиданной препоне
Тогда я вовсе был не рад…
Когда мы вышли из вагона
На насыпи крутого склона
Уже близ Колпино, тогда
Вокруг же нас была вода,
Состав болотом окружённый;
В болоте том — одни тела,
Ведь всю блокаду там была
Граница битвы; Оглушённый
На поле боя я глядел…
А смрад от трупов всё густел…
XLIX
До горизонта извивалась
Зелено-серая река,**
Где больше года разлагались
Врагов останки, а пока
Они лежали там в обнимку
С бойцами нашими; Дубинку
Я из болота подцепил
И труп немецкий подтащил…
И он подплыл как пароходик,
Покрытый известью слегка,
Видна костлявая рука,
В карманах пусто; Но отходит
Уже отсюда наш состав,
Вагоны дальше перегнав…
L
Где проходила оборона,
Там были взорваны пути,
Могла лишь одного вагона
Времянка***+ вес перенести;
И паровозик ездил много,
Под ним качалась вся дорога.
А мы пешком смогли пройти
По ненадежному пути.
А был апрель, сверкал он солнцем,
Зеленых много было мух,
Жужжанье их мне режет слух…
Противогаз немецкий донцем***
В болото зайчик отражал,
Где мертвых легион лежал…
1969-1985г(примерно, если не более)
+ Клавдия Андреевна Фадеева,
Директор интерната журналистов №18
До войны директор Дома Книги в Ленинграде.
**Немцы были в зелёных шинелях,
Наши- в серых.
***Немецкий противогаз
представлял собой
гофрированный металлический
цилиндр (0,5 длиной и – 15 см.
диаметром) зеленого цвета с
плоским донышком.
***+Времянка состояла из крупных
сосновых ветвей вперемешку с
землей длиной – 200м. апрель 1944г
.
09.05.09. Красный Бор. День Победы.
Гладков.Г.П.
Примечание:*
1 «Небольшие неохраняемые проходы, делающие возможным выход
населения поодиночке для эвакуации во внутренние районы России
следует только приветствоовать….Эта воля Фюрера должна быть дове-
дена до сведения всех командиров…» Из директивы ОКВ от 7.10.41.
№ 44 1675/41 Иодль.»
Стр.39. Д.В. Павлов. «Ленинград в блокаде.»
Издательство «Советская Россия» Москва 1969г.
…
Главная > Раздел «Всякое»
Гладкков Георгий Пентрович
Воспоминания о Дальней Авиации
(Стихотворная проза жизни 1950–1953 г.)
226 гв. Бомбардировочный, Сталинградско-Катовицкий,
Ордена Суворова 1 ст. Краснознамённый полк ДА.
в/ч 26340. г. Полтава.
1. К-р полка – Герой Сов. Союза, гв. п-к Петушков;
2. Штурман полка – Герой Сов. Союза гв. п/п-к Кот;
3. Инженер полка – гв. п/п-к Лесняк;
4. Замполит полка – гв. п/п-к Волченко;
3-я эскадрилья в/ч 26340 “В”:
1. К-р – Герой Сов. Союза гв. майор Смирнов;
2. Адъютант – гв. к-н Таран;
3. Инженер – гв. м-р Глызин; зам. – гв. к-н Зиновьев;
4. Техники с/с-тов:
ст. т/л-т Семёнов В.Д.;
ст. т/л-т Кириченко;
т/л-т Чернышов;
т/л-т Чесноков;
мл. т/л-т Квитченко (техник фото)
Экипаж гв.майора Головина:
1. К-р – Герой Сов. Союза – гв. майор Головин Михаил Михайлович;
2. Правый лётчик – гв. ст/л-т Васильев;
3. Б/инженер – гв. к-н Тупотин Иван Иванович;
4. Штурман – гв. к-н Павлишин;
5. Б/техник – гв. мл.т/л-т Соколов Ким Николаевич;
6. Б/радист – с-на Полякович;
7. Б/стрелок – гв. сержант Калиненко;
8. Плоскостной т-к – гв. т/л-т Карпман Михаил Давидович;
9. Плоскостной т-к – гв. с-на Николенко;
10. Техник ЭСО – т/л-т Гладков Г.П.
Соседи – лётчики-истребители (ЛА-5):
1. Герой Сов. Союза гв. к-н Павел Иванович;
2. Герой Сов. Союза гв. к-н Николай Иванович
3. Лейтенант Торосян Артемий
4. Лейтенант Хоробрых Владислав.
I
Полтава – место моей службы, –
Был тихий южный городок;
У баб была (залогом дружбы)
Их “Повна пазуха цицок!”
По-украински. Все красивы,
В своей походке горделивы;
И (вскоре то познать я смог)
Они слабы на передок;
Глазасты, с виду недоступны;
Красивы дуги их бровей;
И все мечтали, – Поскорей
Им выйти замуж. И преступно
Мне было с ними не гулять,
Себе подругу выбирать…
II
Я был безусым лейтенантом,
Когда впервые прибыл в часть.
На голове – фуражка с кантом
И хорошо я знал матчасть;
Уже пять лет войны за нами,
Но служим мы со стариками,
Кто на бомбёжки вылетал,
И смерть лицом к лицу встречал…
Из восемнадцати Героев,
Кто воевал тогда в полку
И заливал вином тоску,
В живых осталось только трое…
Наш командир был среди них
Своих товарищей лихих…
III
Мы прилетели из Полтавы
В Москву на праздничный парад,
И посетить Москву по праву
Был каждый лётчик очень рад;
Но на беду была суббота,
И бюрократам неохота
Давать так много пропусков…
Был каждый приуныть готов…
Но тут раздался клич мельтешный,
“Позвоним Васе мы, братва!”
В кровать улёгся я едва,
Как уж ко мне бежит вспотевший
И красномордый интендант –
“Возьмите пропуск, лейтенант!”
IV
Ну а в Москве я отличился,
И посетивши ресторан,
Я в парке Горького резвился,
И был тогда отчасти пьян…
И задремал я на скамейке
В тенистой липовой аллейке,
Но, патрулями разбужён,
На гауптвахту приведён…
И думал я: “опять попался!”
Но тут сержанта дали мне –
Он с автоматом на ремне…
С почётом так я возвращался,
(Приказ В.Сталина о том)
Опять на свой аэродром…
V
В те дни над Тушино в параде
И я участье принимал,
И в кормовой кабине, сзади
Я чуть тогда не наблевал…
Наш самолет был Ту-Четыре
Я был уверен в командире,
Но всё ж обязан наблюдать
И непрерывно сообщать,
О том, какое расстоянье
Нас отделяет от звена,
Что шло за нами; Мне видна
Работа лётчиков, старанье
Не протаранить нам корму
И не попасть потом в тюрьму…
VI
А после трудного полёта
Технарь, мечтая о Москве,
В тени родного самолёта
Уснул в высокой он траве…
Бензозаправщик, подъезжая,
И ничего не замечая,
Сдавал назад, и потому
Расплющил голову ему…
И сокрушались все девчонки, –
“Наш Гена Безус был остряк,
Блядун и первый весельчак;”
Имел он в песнях голос звонкий…
Ему – он техник корабля –
Пусть пухом будет мать-земля…
VII
Когда мы стали на стоянку
И день матчасти наступил,
То мимо нас, одет в кожанку,
Василий Сталин проходил;
Фуражка лихо на затылке,
И губы в радостной ухмылке,
И, летунами окружён,
По сапогу хлыстом бьёт он;
С любовью встречен всеми нами,
Он не предчувствовал тогда,
Что вскоре ждёт его беда,
И, оклеветанный врагами
Его отца, его страны,
Умрёт он рано, без вины…
VIII
Василий Сталин, если надо,
И если праздник подходил,
Воздушным он тогда парадом
В своей Москве руководил.
И вот однажды, проверяя,
И много кнопок нажимая,
Он на КП (была там связь)
Установил – беда стряслась…
И он построил подчиненных,
Вдруг оказавшихся в беде,
(Надёжной связи нет нигде)
И их, командой оглушённых
Ударил грозно, наотмашь –
“В Сибирь, налево, шагом марш!”
IX
Имел он “Сокол” позывные
А наши – “Магний сорок два”,
Услышал я слова другие,
Лишь приземлились мы едва;
В.Сталин материл кого-то:
“У вас штурвал ли самолета,
Иль член свой собственный в руках”?
Нагнал на лётчика он страх,
Который выполнил неточно
Или вираж или петлю;
А нам – большому кораблю,
“Добро” промолвил он досрочно.
Наш экипаж был очень рад
Что так закончился парад.
X
Домой шёл ночью работяга,
И видит: лётчик уж без сил, –
Педалью дёргал он, бедняга,
И мотоцикл уронил.
Слегка в моторе покопавшись,
А с новым другом попрощавшись,
Умелец двигатель завёл;
Но лётчик в Кремль его провёл;
Охрана храбрость проявила,
(Они там пробыли три дня,
И нет ведь дыма без огня!)
Отцу пилота доложила…
А работяге – он уснул –
Оплачен щедро был прогул…
XI
Был командир полка в Полтаве
Герой – полковник Петушков;
Он лётчик сам, причастен к славе,
Но был со мной всегда суров;
Раз, на полёт успеть стараясь,
На мотоцикл свой взбираясь,
Ещё троих я прихватил,
За что тотчас наказан был…
Судьба ему же отомстила:
Из штаба свыше шёл приказ,
Что будет Курочкин у нас –
Седой майор, работник тыла
(Видна насмешников рука!) –
Политруком у комполка.
XIа
Решил у нас побыть на старте
Однажды новый замполит.
И вот, картину вы представьте,
Что самолёт уже летит.
Заметил он колёс вращенье
И задал всем на удивленье
Свой знаменитейший вопрос,
Известность он ему принёс:
«Колёса крутятся напрасно».
Нашёлся тут остряк один:
«Не экономит он бензин,
Технарь, растяпа разнесчастный,
Забыл и выключить не смог
Колёсный вовремя движок!»
XIб
Но замполит не унимался,
И взял его на карандаш.
Изжить ошибки он старался,
Руководитель славный наш…
И вот на утреннем собраньи
Всем разгильдяям в назиданье,
Он этот случай зачитал.
Как долго зал весь хохотал
Я описать не в состояньи.
Но вот партийная рука
Спасла от смеха старика
И пресекла его страданья –
Из нашей части вскоре он
Служить в Москву переведён.
XII
В Войну в Полтаву прилетали
Американцев “челноки”.
Так самолёты называли:
Когда они без бомб, легки,
У нас бензином заправляясь,
Вторично бомбами снабжаясь,
Летели немцев вновь бомбить,
Чтоб путь немного сократить…
А женский пол, на негров глядя,
Был очень вскоре удивлён,
И даже удовлетворён …
Ну, а Полтавские же бляди
Когда “снимал” их офицер,
То негров ставили в пример…
XIII
Летит на мирное заданье
Бомбить известный полигон
Наш самолёт. И вот, в молчаньи
Дремал один стрелок. Но он
Внезапно выброшен наружу –
То лопнул “блистер”. Много хуже,
Прицел он телом своротил –
Без гимнастёрки, потный был…
Была жара, и он ногами
Был к парашюту прикреплён;
И без сознанья падал он,
Пока раскрылся тот рывками.
Очнулся он вблизи земли –
Судьба и ловкость помогли…
XIV
Наш политрук уже с фуражкой
Полка шеренги обходил,
Он выполнял тут долг свой тяжкий,
У всех он помощи просил,
Чтоб деньги те, во утешенье,
И совести успокоенье,
Родным погибшего послать
(Ждала его старушка-мать).
Но тут такси, всю пыль вздымая,
Пред строем лихо тормозит,
А в нем живой стрелок сидит,
Каких-то девок обнимая.
И пил так десять суток он,
Пока из войск не исключён…
XV
В Полтаве ночью шли полеты,
И ввысь взлетают корабли.
Готовы наши самолёты,
И мы моторы завели.
Наш командир даёт команду
Под выхлопную канонаду:
“Убрать колодки!” – Из окна,
Его ладонь всем нам видна…
Но тут один стажёр усердный
Стрелой бросается под винт…
Напрасно рвать аптечки бинт…
Призвал Господь наш милосердный
Его к себе, где он упал…
Без головы он там лежал…
XVI
В другой раз ночью на стоянку
Нам парашюты привезли.
Шофёр, работав спозаранку,
Уснул наверно, там вдали…
А мимо нас, ревя мотором,
Блестя пропеллеров узором,
Рулил соседний самолёт.
Он грузовик не видел… Вот,
Винтом машину прорубая,
Добрался до кабины он
И выбросил шофёра вон…
В санчасть беднягу доставляя,
Не думал я, что через час
Его не будет среди нас…
XVII
Вот на стоянке в день матчасти
Стоит под током самолёт.
Там оружейник нашей части –
Готовит пушки он в полёт…
И вдруг внезапно, завывая,
И во все стороны стреляя,
Вращаться начала турель,
Искала будто где-то цель…
Мы все попадали со страха:
Снаряды рвут, осколков звон.
Спасенье в технике – и он
Пополз вперёд, как черепаха,
Рискуя жизнью. Уж без сил
От тока пушки отключил.
XVIII
Наш инженер, любя порядок
Равнял машин неровный строй,
(На геометрию он падок).
И мы, все техники, гурьбой,
Вручную самолёт катали,
Пока он, глядя без печали,
Прищурив свой неверный глаз,
Не оставлял в покое нас.
И были каждый день мученья…
Однажды техник прозевал,
Под колесо ногой попал,
В санчасть отправлен на леченье…
С тех пор у пор у нас и повелось –
Машины ставить вкривь и вкось…
XIX
Раз наш комэска перед строем
Всему составу объявил
(Для нас он был Войны Героем),
Бороться с матом он решил:
“Коль я услышу на стоянке,
Хоть трезвый ты, или по пьянке,
И громко мат употребишь –
На гауптвахте посидишь,
Своих родных ты не узнаешь –
Такой получишь ты п…ы!”
С тех пор и не было нужды,
Читатель, ты же понимаешь,
От мата сдерживать язык,
Комэска сам… К нему привык.
XX
Наш инженер в большом волненьи
Раз по стоянке проходил,
У мотористов пополненья
Он вдруг фамилии спросил;
(Там были Каменев и Рыков)
Тут он зашёлся нервным криком:
“Так как же так е..на мать!
Забыли Троцкого прислать!”
Сам по фамилии Зиновьев,
И тему партии он знал
И ежегодно изучал,
Своей сердито хмуря бровью.
А результат же был таков: –
Прохода нет от остряков…
XXI
К нам два Героя прилетели,
“Ла-пятый” в моде был тогда.
Они с машиной что хотели
Творили в воздухе всегда.
Так, при заходе на посадку,
В противоречие порядку,
Один, отчаянный прохвост
Смотрел своей машине в хвост.
Фонарь кабины открывая,
Сажал в святой он простоте
Так самолёт свой возле “Т”…
Так летунов всех удивляя,
Он демонстрировал свой “шик”,
Хоть ростом был и невелик…
XXII
Другой при взлёте, до отрыва,
Так сразу шасси убирал,
И самолёт его игриво
Затем так скорость набирал.
Таким вот способом взлетая,
И с полосы пыль выметая,
Он, запасясь большой “мощой”,
Взлетал в конце крутой свечой…
Их за “художества” начальство
Всегда сажало на “губу”,
Где также я пытал судьбу.
Они и там, не без нахальства,
Не прекращали лихо жить –
Любили часто водку пить.
XXIII
А был у нас американский –
“Б-двадцать пятый” – самолёт,
В том состоял мой долг гражданский, –
Раз в месяц сдать его в полёт
Герою, моему кумиру,
И эскадрильи командиру.
И он меня с собою брал
И в “зоне” порулить давал…
На нём, в полку мне говорили.
(Его за это я люблю)
Он делал мёртвую петлю,
Хотя инструкции гласили,
И знали все его друзья,
Что делать этого нелья…
XXIV
Наш самолёт летит в Полтаву,
Он принят нами. Мы везли,
Что из завода мы, по праву
За спирт с цехов уволокли.
Тут чемоданы с инструментом,
А штурман, пользуясь моментом
И в бомболюки, старый хрыч,
Он погрузил и свой “Москвич”,
Который он купил в Казани
(Тогда то было в дефицит).
Теперь в полёте он не спит.
А торжествует вместе с нами,
И спиртом залиты глаза –
Теперь нестрашна нам гроза…
XXV
Вот так мы ночью веселились.
Наш штурман, вовсе осмелев,
Когда в грозе мы очутились,
Не стал менять свой курс. Сумев
Кой-как настроиться на привод,
И ухмыльнувшись очень криво,
Он нам сказал: “Теперь держись,
Начнётся вам другая жизнь!”
Наш самолёт попал в “болтанку”
И фюзеляж весь стал скрипеть.
И нету мочи уж терпеть…
И поплатились мы за пьянку:
Встал на на ремонт наш сакмолёт
Клепать заклёпки целый год.
XXVI
Ещё в Казани пребывая,
Мы посетили там завод,
И, самолёт свой принимая,
Там пробный делали полёт…
Пилот другого экипажа,
В пылу неясного куража,
Свой самолёт, когда взлетал,
Уж слишком рано “подорвал”
И “разложил” известный в мире,
На взлётной он на полосе, –
(Хотя в живых остались все)
Бомбардировщик Ту-четыре…
А экипаж три дня гулял –
Своё спасенье обмывал…
XXVII
Один технарь наш, с перепугу
На танцы быстренько сходил,
И там случайную подругу
К себе он в гости пригласил;
Но остальные всё прознали
И тут же “горько” закричали;
Решили свадьбу здесь сыграть;
И стали в воздух все стрелять,
Салютом праздник отмечая;
Взялися песни хором петь;
И, (это надо же уметь!)
Никак того не замечая,
Что на полу лежит, притих,
С ногой простреленной, – жених…
XXVIII
Ещё в полку был лётчик странный,
Имел он редкостный талант –
Пройдя войну как гость незваный,
Он был всего лишь лейтенант…
Тому был повод интересный –
В войну, на митинге, известный
Из штаба важный политрук,
Голосованием всех рук,
Призвал в полёт брать бомб побольше.
А наш пилот, взяв больше всех,
Надеясь сдуру на успех,
Не смог взлететь. И где-то в Польше
Упал тогда в большой овраг
И отдан был под суд как враг…
XXIX
Потом, опять в полку летая,
Бомбил он ночью Кёнигсберг
И лист полётный заполняя,
Начальство в изумленье вверг.
Он доложил, что оборонный
И бомбами дотла сожжённый
Был уничтожен тот завод,
Где порох на войну идёт.
Но фото сделанные снимки
Уже проявлены. И вот –
Он спички делал, тот завод.
И тут опять судьбы ужимки, –
Его решили наказать,
Одну звезду с погона снять…
XXX
Мне с ним дежурить приходилось:
Я был помдеж’ем по полку,
А он дежурным. Так случилось, –
Он водкой заливал тоску.
К жене своей меня направил
И без инструкций не оставил,
Как у неё взять денег в долг,
(В таких делах он тёртый волк),
И он исчез потом куда-то…
А утром я построил полк
И командир не мог взять в толк
Что с ним случилось. А солдаты
Нашли его, зайдя в бурьян –
Он спал с улыбкой, в доску пьян…
XXXI
Полковник, помнится, Кабашный –
Он был Полтавы комендант,
Бурбон лицом, пьянчуга страшный,
(Такой скрывался в нем талант),
И я сидел в комендатуре
Там на “губе” по пьяной дури.
И вдруг услышал я звонок,
И вот что я расслышать смог:
Звонил директор ресторана, –
“Военный ваш стекло разбил”…
Когда патруль туда прибыл,
То видит – там Кабашный, пьяный.
“Тут всё в порядке,” – говорит, –
“Я сам улажу весь конфликт.”
XXXII
Наш самолёт был из Казани
Направлен в дальний долгий рейс
Но экипаж всё знал заране,
В полёте не было чудес.
Наш командир – Герой Союза
И мастер бомбового груза
Живым остался в ту Войну,
И штурман был под стать ему.
Но при посадке в Омске-граде
(Дразнили мы тогда судьбу)
Мы чуть не врезались в трубу,
А командира, долга ради,
Мы затащили в ресторан,
За то, что жизнь нам спас в туман…
XXXIII
В полёте делать что-то надо –
Парашу лётчикам носить,
Ну, а за это мне в награду
Давали вволю “порулить”…
Ещё я должен был в отсеке,
Заботу взяв о человеке,
И спирт из бака доставать
И в меру – людям наливать.
А командир, хлебнув немного,
Вдыхал из шланга кислород
(Чему дивился наш народ).
Он соблюдал обычай строго,
И после выпивки не ел,
Так как фигурой растолстел…
XXXIV
Гудит в ночи мотор напевно,
А за штурвалом я сижу;
Наш правый лётчик спит наверно,
За ним вполглаза я слежу.
Я по профессии не лётчик,
А лишь нахальнейший молодчик,
Кто командиру в душу влез,
И лётный начал свой ликбез.
А за моею за спиною
Сидят четыре игрока, –
Они подвыпивши слегка,
От спирта выданного мною.
Такой меж нами был альянс –
И все играют в преферанс…
XXXV
Но было спирт достать не просто:
Под полом находился бак.
Совсем не маленького роста,
Один лишь я, такой чудак, –
Мог в тесный люк башку просунуть,
И в бак открытый шлангом сунуть,
И в темноте тот шланг сосать,
Бутылку спиртом наполнять.
А чтобы не было скольженья,
Меня держали технари.
И, сколько матом ни ори –
То было всё же достиженье:
В полёте ж…й вверх торчать,
И спирт в бутылку наливать.
XXXVI
И вот, бутылку наполняя,
Я к фюзеляжу лбом приник,
И спирт немного проливая,
Там чубом к инею прилип.
А за бортом температура
Уж минус сорок. Но я, сдуру,
Тогда никак не мог понять, –
Что может волосы держать.
И я, немного удивлённый
(Не мог поднять я головы)
Попал в ловушку. И увы –
Я так страдать был обречённый,
Пока не смог (е..на мать!)
От льда причёску оторвать.
XXXVII
Был в самолёте предусмотрен
Довольно длинный гермолаз,
И я, парашей озабочен,
Ползком в нём двигался не раз.
Теперь ползу я там с бутылкой
(Я предан ей душою пылкой),
Но впереди меня там ждут,
Чтоб спиртом скрасить свой уют.
Была параша инструментом –
На ней удобно было нам
Играть и в карты по ночам,
И даже, пользуясь моментом,
И стол накрыть, перекусить,
Чтоб веселее стало жить.
XXXVIII
И вот в моих руках машина –
Я чую двигателей дрожь.
Приборов разных мешанина –
С трудом их ночью разберёшь.
Приборы главные я знаю
(А скорость глазом наблюдаю) –
Курс, крен и высота;
Кругом же ночью – красота,
И небо звёздное над нами,
В приборы светит и луна,
Уж очень круглая она,
Когда не скрыта облаками…
Под нами движется страна,
В глубокий сон погружена.
XXXIX
Но всё же были исключенья
Когда полёт привычно шёл;
Но чтоб рассеять все сомненья,
Наш командир предлог нашёл –
Спросил он штурмана невинно,
И даже будто безпричинно:
“Где мы сейчас, скажи-ка мне?”
И штурман, при своём окне,
Сказал всем нам: “Смотрите сами,
Вот карта вам, и вот расчёт:
А здесь вот, наш и самолёт;
То – Улан-Батор перед нами.”
Тут командир вскричал: “Осёл,
Ты нас в Монголию завёл!”
XL
Игрой увлёкшись не на шутку,
Чтоб безопасным был полёт,
И отдавая дань рассудку,
Включал наш чиф автопилот.
Но исправлять оплошность надо –
И нам послышалась досада
(Попали, братцы, мы в говно)
В команде: “Выключить АНО!”…
За нарушение границы,
А время было таково –
Весь экипаж, до одного,
Ведь мог свободой поплатиться.
Мы при расчёте не учли
Шарообразности земли…
XLI
Мы приземлялись в Укурее
И в предыдущий наш полёт,
И, зачехлившись поскорее,
Мы в сопки двинулись в поход.
На речку, где водились раки.
Преодолев все буераки,
Мы вдруг увидели карьер,
И в кандалах людей. Был сер
Цвет лиц их, очень истощенных.
Но конвоир нас увидал
И тотчас выстрел в воздух дал…
И нас, немало удивлённых,
Сверлила только мысль одна, –
“Неужто наша то страна?”
XLII
А в Укурее мы застряли –
Была сырая полоса,
От делать нечего гуляли,
И натворили чудеса.
И в клуб военный гарнизонный
Бочонок вкачен четвертьтонный;
Наполовину, братцы, он
Был чистым спиртом наполнён.
И пили все, кто, не ленился, –
Пилоты, жёны, старики,
И даже сторож без руки.
Один лишь был, кто не напился,
Являя трезвости пример –
Дежурный в части, офицер…
XLIII
В кабине средней Ту-четыре
В полёте спали технари,
От делать нечего, в эфире,
Однажды музыку нашли.
Затем и я принял участье
(Я музыкантом был отчасти)
Со мной в кабине был и он –
Мой дорогой аккордеон…
И стал играть я по заказу;
А командир наш петь любил –
Ларингофоны положил
Тогда на мех я, для экстазу,
Чтоб каждый мог по СПУ.
Послушать музыку мою…
XLIV
Когда на место приземлились,
И был закончен перелёт,
Всем экипажем мы пустились
Искать посуду… Вот несёт
Бидон квадратный наш борттехник*,
Для спирта он нашёл, кудесник,
Чтоб даром тот не пропадал
И наши души согревал.
И в ожиданьи самолёта,
Ли-2, на станцию лететь,
И это надо же суметь –
Наш инженер имел охоту
Всем людям лекцию прочесть
И для того на спирт присесть!
XLV
В пути обратном наш начальник
Вагоны молча обходил.
Наш экипаж со спиртом чайник
Всегда на столике хранил.
Увидев спирт, он удивился,
Что тот так долго сохранился,
И задал нам один вопрос:
“Кто спирт из части N пронёс?”
Тут я по пьянке расхрабрился
И гордо выпалил ему,
Что в парашютную суму
Бидон со спиртом уместился,
И он на нём и восседал
Когда для нас он речь держал.
XLVI
Мой друг тогда был Карпман Миша
Наш тощий техник плоскостной.
Ему назначено то свыше –
Еврей, но с русскою душой.
Бортинженер Иван Тупотин
Матчастью вечно озабочен.
Борттехник – рыжий Соколов
(Всегда он к выпивке готов).
Радист был – жадный Полякович;
А Калиненко – был стрелок;
Технарь Николенко – молчок;
Васильев – лётчик. Сквернословить
И спать полёте он любил,
Тогда наш “Чиф” его будил…
XLVII
Стальною сцепкой громыхая,
Ползёт с востока наш состав,
И экипажи, отдыхая,
Свой спиртом улучшают нрав.
А игроки за преферансом,
Ума чуть трезвого балансом,
Так коротают свой досуг,
И с ними был их новый друг;
Он лётчик был, уже гражданский,
И позже выяснилось, – он
Горячке белой подвержён…
Но после битвы преферансной
(Писать мне трудно и сейчас)
Погиб он ровно через час…
XLVIII
А я дремал тогда на полке,
Как проводница подошла.
Она была в красивой чёлке,
Меня на помощь позвала…
Своё купэ открыть ей надо –
Там лётчик наш, к её досаде,
Он держит дверь своей рукой,
И ей не справиться одной…
На ручку двери нажимая
Своей нехилою мышцой,
Я ощутил – там есть другой,
Кто в силе мне не уступая,
И, проявляя свою прыть,
Он не даёт мне дверь открыть.
XLIX
Но дверь открыта. В изумленьи
Я вижу – нет там никого.
Окно разбито. На сиденьи
Был след ботинка одного.
А на столе – другой след виден,
Его поступок очевиден:
От спирта он сошёл с ума.
Грозила мне тогда тюрьма…
Но проводницей подтверждённый
Проверен был и мой рассказ:
В момент события, как раз,
Был поезд встречный, многотонный,
Который мимо проходил,
И он страдальца раздавил
L
С похмелья будучи однажды,
Я в тамбур вышел покурить,
Вошли два парня. Они дважды
Меня пытались потеснить,
Руками щупая карманы.
А я, закрыв глаза, как пьяный,
Рукой нащупал пистолет.
Увидев дуло, те в ответ
Рванули к двери. В мрак бездонный
Бесстрашно прыгнув на ходу.
А я же, на свою беду,
И заглушая шум вагонный,
Послал последний свой привет –
И дважды выстрелил им вслед…
LI
Но проводница услыхала,
Когда я ночью той стрелял:
Она там печку растопляла,
А я её не увидал.
Она за дверцей была скрыта,
И очень на меня сердита –
Ведь я её, такой нахал,
Той ночью сильно испугал…
Меня тотчас в купэ забрали,
Связали руки мне ремнём,
Набили морду мне потом,
А мой “тэтэшник” отобрали.
Я наказанье заслужил –
Семь суток позже получил…
LII
Раз объявили нам тревогу:
Был должен каждый офицер
Свой чемоданчик в путь-дорогу
С собою взять. И, как пример,
Комеска наш свой чемоданчик
Под куст поставил. А обманщик,
То Миша Карпман, друг мой был,
Свой чемодан у баб забыл.
Из-под куста чужой присвоил
И с ним невинно встал он в строй.
Вопрос комэска задал свой:
“А ты что, Карпман, приготовил? –
Я вижу бабские трусы?!
Так это ж мой! без колбасы?..”
LIII
Нас в Евпаторию послали
Для проведения стрельбы.
Туда готовиться мы стали
Для предстоящей нам гульбы.
Там пляжи, девки, рестораны…
И там любви я первой раны
Пытался спиртом залечить.
На рейд сумели мы заплыть
Далёко в море с другом верным.
Ещё немного бы, чуть-чуть,
Могли мы там и утонуть,
Запив свой спирт кефиром скверным…
Я на полёты опоздал,
И был тогда большой скандал.
LIV
Мой самолет шёл на посадку,
Но при ударе в полосу,
В кабине дым возник. Догадку
Теперь я в прошлое внесу….
От самолета отстранённый,
Ходил я молча, удручённый,
А мой начальник, он еврей,
Проверил всё. Потом скорей
Он подписал одну бумагу,
Что вновь исправен самолёт
И завтра он готов в полёт.
Но я тогда явил отвагу:
Дефект неясный, всё ж нашёл,
И тем еврея* я подвёл….
LV
И тут создалось положенье –
Под суд могли отдать его
За дел серьезных искаженье.
И лучше он нашёл всего,
Как от свидетеля отбиться –
На “Дуласе” мне приземлиться
Пришлось в Полтаве. А нахал
Под чести суд меня отдал.
Он председатель там бессменный.
И суд, решил он через час, –
“Уволить молодца в запас”….
И вот, закончив путь военный,
Ещё зеленый, молодой,
Вступил я в жизни круг иной…
LVI
А командир один в награду
От девок триппер получил,
И на блядях сорвал досаду –
Он им жестоко отомстил.
Уже в Полтаву улетая,
И Крым коварный покидая,
Над пляжем “бреющим” прошёл,
И тряпки все он в море смёл.
И за проступок, в наказанье,
Он двадцать суток получил;
Ещё ведь в воздухе он был,
Когда эфирное посланье
Услышать мог тогда весь полк –
В блядях начальство знало толк…
LVII
Пришла пора, и самолёты
Китайцам стали продавать,
И для секретной сей работы
Решили нас туда послать.
И в штабе всё предусмотрели –
Нас вскоре в штатское одели.
Наш Головин стал Ло-вин-го;
Тупотин звался Тин-ту-по.
А Шин-пав-ли – наш штурман бравый,
Павлишин был; (Не помню всех),
Но обеспечен был успех…
Остались дома, – Лётчик правый
И я, завидуя другим,
Моим коллегам молодым.
LVIII
В день смерти Сталина ученье
И ночью проводил наш полк.
Два экипажа на мученье
Судьбой назначены. Умолк
Тогда эфира зов тревожный,
И ждали все исход возможный
Болезни Сталина. На взлёт
Команду тут “РП” даёт,
И отошёл в большом волненьи –
Послушать сообщенье ТАСС.
А зам. РП в тот миг, как раз,
Дал на рулёжку разрешенье,
Туда, где шёл уже на взлёт
По той же трассе самолёт…
LIX
И вот, Пятков, уже взлетая,
Заметил впереди огни.
Заматерился, понимая –
Уже покойники они…
Столкнулись оба самолёта
Посередине места взлёта;
И взрыв, и грохот, и огонь,
И тел людей горевших, – вонь…
И ровно двадцать два их было,
Когда настигла их беда.
Все были молоды тогда,
Когда винтами их рубило.
Один сумел лишь убежать,
Чтоб там, в дурдоме умирать…
LX
В ту ночь горит костёр прощальный
Посередине полосы.
То ритуал был погребальный
Для экипажей. Их часы
Навек тогда остановились,
А их сердца уже не бились
Когда увидели пожар.
И побежал и млад и стар;
И были в панике все жёны –
На поле были их мужья.
А жили все, то знаю я,
В домах тут рядом, в гарнизоне…
Охрана бдительной была –
От входа их отогнала…
LXI
А с неба лётчики смотрели –
Закрыт на полосу подход,
Где их товарищи горели.
И самолётов хоровод
Кружил над местом катастрофы…
Прими, читатель, эти строфы,
Ведь в том полку и я служил,
Но раньше чуть уволен был…
И чтобы выполнить посадку,
Был в Миргород направлен полк,
И, улетая, рёв умолк…
И вот вдали уж, по порядку
Отдав салют своим друзьям,
Все экипажи сели там…
LXII
В полку был штурман Коля Матчин,
На старт уж ночью привезён,
Он был тогда в полёт назначен, –
Но был он пьян и заменён…
Когда случилась катастрофа,
Для храбрых лётчиков Голгофа,
То тел не стали различать –
Их трудно было опознать…
На крышки положив фуражки,
Их разделили по гробам,
И прикрепили ко гвоздям
Ещё с фамилией бумажки…
Был Коля очень удивлён,
Узнав, что в гроб положен он…
LXIII
И много позже, уж в Полтаве,
Я кладбище их посетил.
Они забыты в своей славе,
Видны лишь бюсты средь могил.
Мне большинство из них знакомо
(Из гарнизонного все дома):
Пятков, – мой бывший командир,
Лицом гранитным смотрит в мир,
И Стехин тут, на постаменте,
Другие рядышком лежат
(Недилько Ричард). И молчат.
Боброва имя тут на ленте,
Не знаю где стрелок, пока
(В кино он снялся, — “Сын полка”).
LXIV
Все на гражданке вспоминают
Свои весёлые дела.
Узнал и я, что сохраняют
Свои традиции в ДА.
Герой Советского Союза,
Он свято чтил все дружбы узы
И “Ту-четыре” командир,
Любил по-братски лётный мир.
В полёте он, в свой день рожденья,
Всех спиртом щедро угостил.
Один радист, он спирт не пил,
Нанёс тем самым оскорбленье.
Ему надели парашют –
Он прыгнул вниз, в унты обут…
LXV
Но приземлился он удачно
И вскоре в часть свою пришёл.
А остальных итог ждал мрачный –
Весьма жестокий произвол…
В запас Героя проводили
(Его полпенсии лишили).
Других, по степени вины,
В глухие уголки страны
Служить услали в наказанье.
Но через годы, верю я,
И знайте вы, мои друзья,
В легенду вырастет преданье,
Как чувства были высоки,
И как летали “старики”…
LXVI
Спецшколу кончил я, ребята,
И очень я хотел летать;
Меня по зрению когда-то
Врачи смогли забраковать.
По небу слёзы проливая,
Но всё ещё летать мечтая,
Тогда я в техники пошёл,
Но там я счастья не нашёл.
Когда же лётчики младые
В Полтаву стали прибывать,
И на моих глазах летать
(Все однокашники былые),
Тогда я начал с горя пить,
И дебоширить и бузить…
LXVII
Начальство долго всё терпело
(Ведь хорошо матчасть я знал)
Но всё потом им надоело
И на гражданку я попал.
Потом работал верхолазом,
Потом монтажником. И разом
Тогда настройщиком я был,
Так как предмет свой не забыл.
И незаметно, год за годом,
Вся жизнь моя уже прошла.
Меня другие ждут дела, –
И с лётным я опять народом,
И хоть на пенсии давно, –
Летаю с ними заодно…
***
1990-2001 Гладков Г.П.
Примечания
Емкость бака со спиртом для антиобледенения винтов составляла для Ту-4 90 литров с расходом 1 л. в минуту.
еврей – инженер полка по ЭСО (электроспецоборудование) председатель суда чести мл. офицерского состава, секретарь ВКП(б).
чего-то не помню, инженер-капитан Белицкий, на него я не в обиде, так как нежелание служить техником я выразил в личной беседе на ковре командующему ДА ген.полковнику Жигареву, и подтвердил это в рапорте на его имя.
Главная > Раздел «Всякое»
Георгий Петрович Гладков
«Искупление»
(Стихотворное повествование)
· 1. Рождество Христа;
· 2. Свидетельство Ангела пастухам;
· 3. Поклонение Волхвов;
· 4. Бегство в Египет;
· 5. Крещение Иисуса;
· 6. Смерть Иоанна крестителя;
· 7. Искушение Христа;
· 8. Чудо в Кане Галилейской
· 9. Хождение по воде;
· 10. Воскрешение Лазаря;
· 11. Воскрешение дочери Иаира;
· 12. Двенадцать апостолов и другие;
· 13. Христос и блудница;
· 14. Разгром торговцев в храме;
· 15. Въезд в Иерусалим на осле;
· 16. Миропомазание Христа;
· 17. Приготовление к Пасхе;
· 18. Тайная вечеря;
· 19. Предсказание Иисуса о предательстве одним из его учеников;
· 20. Гефсиманский сад, арест Христа;
· 21. Отречение Петра;
· 22. Суд Синедриона;
· 23. Решение Пилата о казни Христа;
· 24. Шествие на Голгофу;
· 25. Положение Христа на крест;
· 26. Казнь Христа и двух разбойников;
· 27. Смерть на кресте;
· 28. Иосиф Аримафейский;
· 29. Воскресение Христа;
· 30. Явление Христа ученикам;
· 31. Фома неверующий;
· 32. Любимый ученик Иоанн;
· 33. Смерть Иуды Искариота;
· 34. Христианские распри;
· 35. Эпилог.
Хочу поведать вам в поэме
О чём преданье говорит;
В старинном граде Вифлееме
Полночная звезда горит;
В хлеву, в пустынном диком месте,
Где бык с ослом ночуют вместе,
В яслях Святой младенец спит;
А на соломе мать лежит;
Он у Марии здесь родился…
Отец, его на руки взял,
Своей одеждой спеленал,
И, чтоб сынок не простудился
Иосиф был всё время с ним,
И грел дыханием своим…
Вот так родился Наш Спаситель,
Господь наш, Бог, — Иисус Христос;
Грехов всех наших искупитель,
Явился в мир в большой мороз;
Рождён он Девой непорочной,
Предсказан был пророком точно,
И Духом был Святым зачат;
О том все Книги говорят;
Сказал о радости впервые
Господень Ангел пастухам,
Что сторожили по ночам
Овец отары кочевые;
И ко младенцу на поклон
Шёл люд простой со всех сторон…
Там на поклон к нему явились
И три восточных мудреца;
Они звездой руководились,
С дарами взявши три ларца, —
То смирна, золото и ладан;
Младенец верно был угадан…
Волхвы ушли другим путём,
Чтоб Ирод не узнал о том,
Где Царь родился иудейский…
Но тот про Вифлеем прознал,
Своих людей туда послал,
Чтоб совершить приказ злодейский,—
Убить младенцев до двух лет…
Христа — младенца в мертвых — нет…
Его родителям явился
Господень Ангел наяву,
И светом дивным озарился
Святой Младенец во хлеву;
Хоть с неба снег холодный сыпет,
Бежать немедленно в Египет
Всему семейству он велел…
Вот так Младенец уцелел…
Когда же мудрая природа
Царя ко смерти призвала,—
Угроза, жизни отошла,—
И больше нет врага Ирода;
Тогда домой вернулся он,
Любовью Бога сохранён.
Иисус наш вырос, вразумился,
Святые книги твёрдо знал…
В семье он плотником трудился,
Но в cинагоге в спор вступал;
А на реке на Иордане,
Как то предсказано заране,
Он Иоанном был крещён;
Святой исполнен был закон,—
То голубь,— Дух Святой, летящий
К новокрещёной голове;
И слышен был, как шум в листве
И голос, с неба исходящий;—
«Сей есть возлюбленный мой Сын,—
Спаситель ваш и господин.»
Царь — Ирод злобою упился;
Крестителю он отомстил,—
Когда, в темнице тот томился;
Ему главу он отрубил…
Когда Иисус узнал про это,
Не взвидел Божьего он света
И удалился от людей;
И был в пустыне сорок дней;
Не ел, не пил, а лишь молился
Отцу, кто был на небесах;
Звенело слово на устах;
Святым он духом укрепился
И был на праведном пути,—
Свой крест готов он был нести…
Но дьяволом был искушаем, —
За власть мирскую на земле,
Он должен был расстаться с раем
И сатане служить во мгле…
Затем взнесён на крышу храма,
И было сказано там прямо,—
«Бросайся вниз;— Коль Божий Сын,
Тебя спасёт Твой Властелин»…
Но устоял пред искушеньем
Изгоя-дьявола Христос,
И слово Божие пронёс,
Отца наполнен повеленьем,
По всей израильской стране,—
Се: «Аз воздам, отмщенье мне»…
Ещё во Кане Галилейской
На свадьбу раз был зван Христос;
С собой, по вере иудейской,
Подарков в дом он не принёс…
Но чудо сотворил там вскоре:
Как кончилось вино на горе,
Велел сосуд принесть туда,—
В нём была налита вода;
Но, к удивлению народа
Там оказалося вино,
И было древнее оно,
И благороднейшего рода;
Застолью не было конца
И каждый в поте пил лица…
Однажды в лодке вышли в море
Но без Христа ученики;
Он встретить их был должен вскоре,
Они же были рыбаки,—
И было ночью им виденье,
Христос шёл к ним как привиденье
Легко ступая по воде…
Они, подумав о беде
С испуга громко воскричали;
А Пётр молвил: «Повели
Идти с тобой;» Они пошли,
И в лодке их друзья встречали,—
Иисус сказал, как шаг остался:
«Ты, маловерный, сомневался!»
Потом ходил с учениками,
Велел друг друга им любить,
Учил Чудесными словами;
И мог слепых он исцелить…
И стали вдруг плясать хромые
И громко говорить немые…
А раз Иисус в приливе сил
И брата Марфы воскресил;
И Лазарь, в пелены увитый,
Из гроба мрачного восстал,
И к дому бодро зашагал;
И встречен радостною свитой
Родных и жителей села,
Где юность вся его прошла…
Ещё была дочь Иаира,
Кто молодою умерла;
Никто от сотворенья мира
Не зрел столь славные дела,—
В дом, зная родственников муку,
Взошёл Иисус, и взяв за руку,
Сказал девице: «Встань, иди,
Ведь жизнь твоя вся впереди»…
И дочь начальникова встала,—
По дому стала помогать,
Еду пришедшим подавать,
Ни в чём как будто не бывало…
И разнеслась молва окрест,
До самых отдалённых мест…
Идут Апостолы Святые,—
С Петром и брат его Андрей;
Алфеев Яков; Вот другие:
Фаддей, Матфей, Варфоломей;
А там вот,— Зеведеев Яков,
Он с Иоанном одинаков,—
По прозвищу «Воанергес;»
Сии два брата,— » Гром небес»…
Филипп с Фомой; А с ними рядом
Идёт и Симон Кананит;
А сзади всех трусцой бежит,
Душою породнившись с адом,—
Иуда, сей,— Искариот…
Суму с деньгами он несёт…
Идёт и Яковлев Иуда,
Христа он верный ученик;
Не столь известен он покуда,
Но в суть учения он вник;
Клеопа также вместе с ними,—
А там и семьдесят с другими,
Кто твёрдо верует в Христа,—
Молитвы шепчут их уста…
Идут и женщины святые,—
Мария с Марфою, сестрой…
Сусанна замыкает строй…
Там,— Иоанна, Саломия
От всех немного позади;
Христос меж ними, посреди…
В земле пределов Галилейских
Раз проповедовал Христос;
Но в тьму законов иудейских
Он Светоч Истины привнёс;
Но фарисеи, — злые люди,
Жену виновную во блуде,
Схватив, к Иисусу подвели,
И речь такую повели:
«Побить камнями по закону
Мы эту женщину должны;»
Не видя в ней большой вины,
Христос сказал им без уклону:
«Пусть первым камень бросит тот,
Кто жизнь безгрешную ведёт»…
В толпе таких не оказалось,
И молча люди разошлись;
Иисус и женщина остались,
И взоры их тотчас сошлись:
«Тебя судить я, не намерен
И жребий твой уже измерен,
А судьи скрылися в тиши,—
Иди и ты, и не греши.»
И окружён учениками,
Затем явился в храм Христос;
Столы менял он в прах разнёс
И гнал торговцев всех плетями:
«Вы превратили Божий храм
В вертеп разбойников и срам.»
Христос предчувствовал заране,
О смерти скорой на кресте,
Средь фарисеев злобной брани,
Забыв о бренной суете…
И вот, однажды перед Пасхой,
Простым народом встречен с лаской,
(Отныне на Святой земле),
Он въехал в город на осле…
А перед тем, в одном селеньи,
Где он с друзьями ночевал,
Он был помазан; Всяк узнал
Что было то приготовленье,—
Излито миро на чело,—
Что к смерти жертвенной вело…
Итак, Мария Магдалина
Свершила мрачный сей обряд,—
Облила миром из кувшина
Христа, с главы его до пят,
Целуя ноги со слезами…
Затем своими волосами
Она отёрла с плачем их…
Никто не понял действий сих;
Иисус же дал им объясненье:
«Исполнен будет жребий мой;
Идёт к концу мой путь земной,—
То к смерти мне приготовленье;
Но в третий день воскресну я,
И мы увидимся, друзья»…
А в опресноков день законный,
Он дом один облюбовал;
И приготовить ужин скромный
Учеников своих послал;
А перед праздничной едою
Христос, наполнив таз водою,
Стан полотенцем подвязав,
Умыл всем ноги; Не поняв,
Они спросили: В чём причина?
Зачем умыл ты ноги нам?
«Затем чтоб ясно стало вам,
Что раб не больше господина,
И все вы делать так должны,
Ведь перед Богом все равны…
Проходит Тайная Вечеря,—
Иисус среди учеников;
В его ученье твёрдо веря,
Внимают все значенью слов:
«Моё вот в этом хлебе тело,
Вино же кровь,— Вкушайте смело,
Таинство это жизнь вам даст;
Но всё ж один меня предаст»…
Ученики Христа спросили:
«Господь, не я ль тебя предал?»
Но он ответа им не дал,
И потрясёнными все были…
Иуда сразу же ушёл,
И к фарисеям путь нашёл…
Сказал Иисусу Пётр страстно,—
— А за тебя я жизнь отдам,—
Христос сказал ему: «Несчастный,
Мне трудно внять твоим словам;
Ты позже Камнем назовёшься,
Но ночью трижды отречёшься,—
Пока петух не пропоёт;
И разбежится мой народ»…
И в Гефсиманию отбыли
Толпою всей ученики,—
Той ночью в вере некрепки,
И наставленья позабыли…
Христос страдал; Закат угас
И близок был ареста час…
Враги Христовы не дремали,
И подкупив ученика,—
Искариотом его звали,—
В сад Гефсиманский шли; Пока
Христос один всю ночь молился;
Всяк ученик во сне забылся…
Пришли солдаты с фонарём
Забрать Христа; Не знав о том,
Каков он видом, — Тут Иуда
Прошёл вперёд, Христа обнял;
При всех его поцеловал;
Иисуса взяли среди люда,
Тотчас по знаку опознав,
И руки вервием связав…
И той же ночью был доставлен
Во двор священника Иисус;
Судом старейшин был поставлен
Вопросов ряд, — Ввести в искус
И обличить, как лжепророка
Хотел сей суд; По воле рока
И Пётр тайно подошёл,
Но узнан был; И не нашёл
Он лучшего, как отказаться,
Что был Христа учеником, —
Поклялся трижды он о том…
И не успел он прочь податься,
Как громко вдруг запел петух…
Заплакал Пётр и взор потух…
Иисус избит был и оплёван,
И приведён в Синедрион;
И там, уже цепями скован,
На смерть врагами осуждён…
Но не имели прав евреи,
Под властью Рима, иудеи,
Иисуса смертию казнить;
О том Пилата им просить;
Наместник Рима полновластный
Евреев долго убеждал,
Что не виновен тот…Но стал
Кричать «Распни!» — Народ злосчастный,
Который не подозревал,
Что на века себя проклял…
Упорство видя иудеев,
Умывши руки, сам Пилат,
Решил, что с парою злодеев,
Иисус наш должен быть распят;
Солдат он выделил для дела,
И те, одев Христово тело
В багряницу; Надев венок,
Избили плетью; И повлёк
Себе для казни предстоящей, —
Крест тяжкий на плечах своих,
Под смех солдат и шутки их, —
Спаситель наш, Бог настоящий…
Из под тернового венца
Стекала кровь с его лица…
Один лишь жалостен нашёлся,
Кто у Иисуса крест забрал,
Когда тот на Голгофу плёлся,
И на спину себе поднял;
То был Симон Киринеянин;
Он житель местный и крестьянин;
Христос сказал, взор опустив, —
«Доколь пребуду, — Будешь жив»…
И вот с тех пор легенда жива;
Симона, — вечного жида,
Искать до страшного суда,
Все будут истово, ревниво…
Прошло немало уж веков,
Но поиск остаётся нов…
На месте казни был положен
На крест измученный Христос;
Прибит гвоздями; И возложен
Венец на лоб; Солдат принёс
Дощечку с надписью злодейской, —
«Сей есть Иисус, Царь иудейский»,
Затем был крест сей поднят ввысь,
И крики злобы разнеслись…
А вся одежда с плеч Христовых
По жребию досталась им, —
Солдатам Рима боевым;
Хоть были далеко не новы
Пожитки бедные его, —
Хитон и боле ничего…
Во исполненье злобной мысли
Два новых подняты креста;
И два разбойника повисли
По обе стороны Христа;
Один из них с судьбой смирился;
Другой, — Ругал Христа, глумился:
«Ты если Божий сын еси,
Сойди с креста и нас спаси»…
А первый, — Господу молился:
«Как прийдешь в Царствие твоё,
То имя помяни моё»…
Христос к нему оборотился, —
«За веру твёрдую твою
Со мною будешь ты в раю»…
Там были под крестом родные,
И был любимый ученик,
И Магдалина, Мать Мария;
И был уж близок смерти миг…
Солдат над жертвой насмехался,
И даже злобно издевался; —
На губке уксус подносил,
Когда Иисус пить попросил…
Но вот, настал конец мученьям,
И на кресте поник Христос;
Удар копья он перенёс, —
И снят с креста; И в гроб с моленьем,
Уже родными принесён;
И камнем вход был завалён…
(Среди богатых иудеев
Христа был тайный ученик;
И он, при казни меж злодеев,
Иисуса видел смертный лик; —
Иосиф был Аримафейский,
Кто из толпы сей иудейской, —
Один Пилата упросил,
Чтоб тело взять он разрешил…
И снял с креста и плащаницей
Иисуса мёртвого покрыл;
И вглубь пещеры положил,
Пожертвовав своей гробницей,
Которая была пуста;
А нынче приняла Христа…)
Была поставлена охрана;
А в воскресенье, в первый день,
Пришла Мария к гробу рано, —
Но видит лишь пещеры тень;
Но гроб пустой; Отвален камень, —
Одежды Ангела как пламень,
Он говорит: «Христос воскрес,
И место пусто, он исчез;
Но он вас встретит в Галилее,
Идите и скажите всем»…
Ушла Мария; Между тем,
События пошли быстрее, —
Иисус их встретил по пути
И повелел к друзьям идти…
Он там Апостолам явился,
Велел идти по всей земле;
За всех одиннадцать молился,
Предупредил о вечном зле:
«Несите истину народам,
Вас будет больше с каждым годом,
Но все вы будете страдать;
Вас будут бить, отвсюду гнать;
Казнить вас за моё за Имя, —
Блажен, кто верует в меня;
Спасён от вечного огня
Тот будет, — И святыми
Вас люди позже назовут,
И будет благостен ваш труд»…
Один Фома лишь не был с ними, —
Когда являлся им Иисус;
«Не верю я, (пока своими
Перстами ран не прикоснусь),
Что он воскрес», — Христос явился
И к маловеру обратился;
«Вот мои раны от гвоздей,
Вложи персты свои скорей;
Вот мои рёбра; Ты поверил,
Когда увидел меня сам;
Блажен, кто верить будет вам,
Меня не видев; Ты проверил
Что это я, — А я воскрес,
Всевышней волею небес».
Был ученик Христа любимый,
Прекрасный ликом, Иоанн,
Но иудеями гонимый,
Он к жизни долгой был призван…
Ученики же остальные,
(Теперь они, уже Святые),
Кто от меча, кто от креста,
Погибли, веруя в Христа…
Но Апокалипсис — Творенье,
Нам завещал сам Иоанн,
И в нём завет нам Божий дан,
Как избежать души мученья,
Святую Истину найти
И в жизнь Вечную войти…
Куда девался же Иуда,
Кто подло так Христа предал, —
Из иудейского он люда,
И мир навек его проклял…
Тогда он вскоре удалился
И на осине удавился.
С тех пор листва её дрожит,
Как сей повесившийся жид…
Но тридцать сребреников в храме
Он тем священникам вернул, —
И деньги в ноги им швырнул,
Узнав о казни; Они сами
Купили клок земли на них, —
Для погребения чужих.
Христос учил, что он вернётся,
Всё человечество судить,
И лишь душою тот спасётся
Кто будет Истине служить;
А перед тем владеть всем миром
Антихрист будет; Он кумиром
Теперь людей безчестных стал,
Кто верить в Бога перестал;
Антихрист, — Плод мечты еврейской,
Богатством мира завладел
И на престол земли воссел…
Народ коварен иудейский, —
Ведь это он Христа распял,
И навсегда себя проклял…
С тех пор прошло веков немало,
И Христианский мир возник;
Но между ними мира мало,
Течений много; И тупик
Уж виден каждому, кто знает, —
Брат-христианин убивает,
Собрата ближнего за то,
Что тот не верит, кто есть кто;
Был Бог Христос, или сын Божий;
Мария Дева, — Или нет;
И вот, для распри вам предмет, —
Обычай веры непохожий;
Но каждый верует в Христа
И всемогущество креста.
Не дождётесь1
Уважаемый товарищ Суворов!
Приношу Вам свои искренние извинения за то что я поместил свои
сочинения «Реквием», «Искупление» «Воспоминания о ДА» « ВОВойна».
которые я написал более 30 лет назад и др. на вашем сайте недоступном
жидовской цензуре, которая добилась закрытия сайта «scilib.narod.ru.
научная библиотека,- «всякое», который был бесплатен для всех. без всяких авторских
прав и проч. Одновременно прошу вас поместить их в другое доступное
для русских людей место,. недоступное для жидов
Адрес в интернете «Георгий Петрович Гладков Реквием»
«Позт Гладков Георгий Петровч» , «Стихотворец Гладков Георгий Петрович».
в GOOGLE, BINGO, YANDEX, 09.04.13.
.
Музыка Р. Глиэра, слова по мотивам «Медного Всадника» А.С. Пушкина
ГИМН ГОРОДУ
Могучий царь на дыбы поднял Россию
И гордый конь мчит его вперёд;
И от копыт гибель будет Змию,
Кто тайно измену и ложь плетёт…
Пройдут века, исчезнут поколенья,
Но Медный Всадник будет над Невой
Смотреть всегда на дел своих свершенья,
На град Петра с великою судьбой.
Полночных стран ты краса и чудо – диво:
Из тьмы лесов, да из топи блат,
Вознёсся ты, пышно, горделиво,
Родной и любимый наш Петроград!
Поэт ведь знал, пророчество свершится,
Когда писал он вещие слова;
Прекрасной стала младшая столица,
Пред ней померкла старая Москва!
Красуйся град, славен ты, Петра творенье,
Герой Войны, Мира и Труда;
В гранит одето Невы теченье,
Все флаги к нам в гости спешат сюда!
Твоих садов узорные ограды
Прозрачный сумрак прячут на заре;
А соловьи поют свои рулады
Ночному небу в лунном серебре.
А белой ночью, одна заря другую
Спешит сменить через полчаса…
Адмиралтейства иглу златую
Рисуют лучом солнца небеса…
Стоит неколебимо, как Россия,
Петра столица, вечно молода;
И в дни войны и в годы трудовые
Сверкала ярко доблести Звезда.
Красуйся град, славен ты, Петра творенье,
Герой Войны, Мира и Труда;
Твоя Звезда нам благословенье,
Да будет сиять нам она всегда!
0.511.03. Гладков.Г.П. Красный Бор.
Из Прекрасного бора струится,
Гладко стелется, кольцами вьётся
Монархичества трупная дымка.
И пает средь жадов задохнётся…
Ну, это обычный ход чиновничества — «организовать борьбу с фальсификациями», изобразив «бурну кипучу деятельность и массовое гоношение по созданию коллективного творения в ознаменование знаменательной даты».
Однако, похоже, фальсификаторы — агенты влияния противника – давно уже в самом что ни на есть «аналитическом отделе Верховной Ставки» засели… А ведь так оно и есть, если подумать.
Ибо: «… Уже не новость, что официальная история России, примерно с XVII века, со времени установления в нашем Отечестве «романо-германского ига» (князь Н.С. Трубецкой), сочинялась наподобие некоей сказки-страшилки, «черной легенды» (Л.Н. Гумилев). Известно, что сей курс истории, сконструированный в основном иностранными историками-сочинителями, описывает предков большинства современных россиян и граждан стран СНГ — особенно русских и татар — как правило, в крайне неприглядном виде, а представителей западноевропейских, да и не только, «цивилизованных» стран изображает в основном как «положительных героев», якобы испокон веков и поныне несущих «варварам» материальную и духовную культуру и гуманные принципы общественного устройства.
Понятно, почему получилась у нас, россиян, подобная «история»: ведь ее, по сути, сочиняли продолжатели дела средневековых миссионеров — чужестранных политических агентов — в целях создания условий для фактического управления Россией и ее народами в интересах собственных государств или, говоря по-иному, для удобства осуществления своеобразной колонизации территорий Евразии, «которая до XVIII века в трудах европейских географов называлась Татарией» (Л.Н. Гумилев)…
Но, как увидим, очень многое выдает авторов сего «курса истории» — далеко не все, противоречащее Черной легенде, удалось им сокрыть и «вычистить» из истории нашего Отечества — хотя бы в силу того, например, что татары и в XVI— XVII веках составляли «сорок процентов и более»(П.Н.Савицкий) государствообразующего населения Московии»
Из книги «Великая Орда: друзья, враги и наследники» (автор Г.Р. Еникеев).
А ВОТ ЕЩЕ:
«…Как нас учит официальная история, свет духовной и материальной культуры и в целом прогресса пришел к народам Великой Степи и Руси из Западной Европы. Ну, еще малость и с Ближнего Востока. Это основные, признанные, главным образом в Западном мире, «исторические научные истины».
Нынешние наши историки и интеллектуальная элита унаследовали эти постулаты со времен Романовых и большевиков. Хотя, как оказывается на поверку, иначе обстояли дела. Это заметно даже, например, по направлению товаропотока по Великому шелковому пути (см. главу 4).
Но историки об этом и о многом другом подобном стараются умалчивать. Лучше не копаться в прошлом и не делать «неуместных» открытий. Могут обидеться зарубежные коллеги. Особенно западные, ну и восточные могут.
У западных коллег-историков, вернее, у тех, кто там историю-науку курирует — гранты, фонды, масс-медиа и гонорары в распоряжении. Любо историкам нашим грант получить на исследование-сочинение в соответствующем направлении, да к коллегам западным в командировку съездить на симпозиум какой-нибудь, и не раз. Ну, или к коллегам восточным — им тоже западные
фонды кое-что на «развитие исторической науки» подбрасывают. Главное, чтобы не противоречили все открытия «общепризнанным в научном мире» тезисам, то есть, прозападным. А тезисы эти представляют собой, по сути, лозунги об извечном превосходстве Запада и Ближнего Востока над Евразией-Татарией и заодно над Русью. Которая была, как мы уже знаем, издревле «органически связана с Великой Степью» (Л.Н. Гумилев)»
(из книги «Наследие татар», автор Г.Р. Еникеев).
О фальсификации истории Отечества, о сокрытом от нас читайте также в статьях «Нераскрытое наследие Великого евразийца», “О подлинной истории стратегических этносов Евразии”, «Чингиз-хан и татары: немного из того, что нам неизвестно» — в них о том, что от нас утаивали и утаивают агенты влияния тех, «которые могут быть для нас только хитроумными эксплуататорами, а никак не верными друзьями»(Л.Н. Гумилев. Эти статьи легко найти в Интернете по названиям. Там в статьях ссылки на труды(книги), в которых излагается полное и обоснованное фактами расследование-разоблачение фальсификаций идеологов-пропагандистов врагов наших предков. Все прояснено вкратце в указанных статьях, более обстоятельно — в книгах-расследованиях, на которые даны ссылки в этих статьях.
Гимн России. (Набат) Музыка Александрова.
Отечество наше достойно Свободы,
Любви и Надежды и Славы своей;
Так пусть же Российские наши Народы
Работают вместе, для счастья людей!
Припев:
Братья, вставай Славянские, братья, вставай Российские!
Будьте достойны Державы своей!
Силы жидов враждебные, силы жидов нечистые,
С нашей дороги сметайте смелей!
Вперёд, Православные, будем едины,
В борьбе за могущество нашей страны;
Ведь с нами Святых наших предков седины
И знамя Героев Великой Войны!
Припев:
Братья, вставай Славянские, братья, вставай Российские!
Будьте достойны вы Веры своей!
Силы жидов враждебные, силы жидов нечистые,
С нашей дороги сметайте смелей!
Мы верим всегда в наше правое дело,
И враг наш коварнейший будет разбит;
Победа за нами, вперёд братья, смело,
Пусть наша История нас вдохновит!
Припев:
Братья, вставай Славянские, братья, вставай Российские!
Будьте достойны Отчизны своей;
Силы жидов враждебные, силы жидов нечистые,
С нашей дороги сметайте смелей!
27.09.13. Doctor Pilz.
Предлагаю упрощённый доступ к моим произведениям
в Интернете: Реквием, Искупление, Воспоминания о
Дальней авиации, Гимн городу, Часть I(«На нас
Финляндия напала» , Часть II ВОВ- О Великой Отече
Ственной Войне, — только на сайте «Сказ о товарище
Сталине…») Нужно набрать в Интернете (GOOGLE, с
моей фотографией на аэродроме, —
Yandex, Mail.Ru.,Bingo)
только «Георгий Петрович Гладков».
Остальные мои произведения носящие личный
характер-Лирика, Элегия, и др. могут быть впервые
опубликованы здесь в комментариях только с
разрешения т. Суворова. (Путем напечтания в
комментариях одного из двух слов по немецки
означающих начало или отмену операции
«Барбаросса» переданных по радио в 1941г.
10.11.13.
Вам, Георгий Петрович Гладков, нужно немедленно бросить стихосложение и начать как можно скорее лечиться от параноидной шизофрении. «Шизофрения параноидная – психическая болезнь в виде бредовых идей и обманов восприятия. Классический вариант заболевания течёт по большей части непрерывно и без отчётливых ремиссий на протяжении многих лет». (Жмуров В.А. Большая энциклопедия по психиатрии, 2-е изд., 2012 г.) Ваша «бредовая идея» — это»жиды», которые, из-за «обмана восприятия», не дают Вам покоя и отравляют Вашу творческую жизнь. Повторяю: торопитесь к психиатру — чем раньше начнете лечиться, тем больше шансов избавиться от бреда. Хотя и в этом случае шансов, увы, мало. Например, если в Вашей собственной семье (если таковая есть) все говорят по-русски, пьют водку и закусывают хлебом с некошерным салом и чесноком и к тому же нахваливают Ваши стихи, это еще не значит, что в Вашу семью не затесались скрытые «жиды». Всякое может быть. Особенно на последних стадиях паранойи. Посоветуйтесь со специалистами по еврейскому вопросу и организуйте тщательную проверку. Желаю успеха в лечении!
жиду владимиру рекомендую читать Mein Kampf.
это полезно для владимира с его кошерными мозгами. Иван.
Ну прочту я этот бред. Вымою руки — и что тогда? Если ты, Frend (обращения на Вы ты не заслуживаешь), любишь Гитлера, то должен знать, что он писал о русских. Вот лишь один красочный пример из Mein Kampf:
«Судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам — превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы.»
То-есть, по Гитлеру, русские — это более низкая раса, чем германцы (немцы). А потому, рекомендуя мне читать Mein Kampf, ты, Frend, соглашаешься с Гитлером, что и ты, по предположению русский, принадлежишь к низшей расе! Позорное признание.
P.S. К твоему сведению, Frend, я не «жид»: я родился в 1939 году в поселке Малая Аккаржа (Одесская область Украины), в семье обрусевшего немца Андрея Рудольфовича Сиверса и украинки Анны Александровны Снитко.
Пукин развязал 3тью мировую войну.
У него мания величия. Пора надеть на него
Смирительную рубашку. Doctor Pilz
— Товарищ Суворов — это голос Лондона, — который к сожалению стесняется признаться людям, — что уничтожение кадровой РККА вместе с её создателем Л.Троцким согласно пятилетнему плану (1937-1942) – это обычное и традиционное жертвоприношение мужского пола без порока — левитом Сталиным.
— А делались эти жертвоприношения, только ради одной цели — для воцарения повсеместно новой мировой меры стоимости (Доллар ФРС).
— Как многим известно, роддом ВКП (б) город Лондон (5 съезд) — там Коба и был назначен утилизатором конкурирующей банковской системы Российской Империи, — а в дальнейшем и уничтожение независимого банковского дела, где только можно, в том числе и в странах народной демократии.
— Задача Сталина №1 как левита-утилизатора: — уничтожить на подконтрольных ему территориях все Еврейские профессии, связанные с бизнесом, что автоматически вело к уничтожению банков-конкурентов ФРС.
— А кадровая РККА – даже, несмотря на свою многочисленность, — так и не услышала поступь командора, и не разгадала его планы.
— И когда однажды над страной громогласно зазвучал Сталинский шофар (диктор Левитан) — то они не спросили промеж себя: — «По ком он дудит?» — а ведь Левитский шофар уже давно звучал похоронным маршем не только по РККА – но и по многим, кто не войдёт в новый ковчег…
Не верьте жидам, которые с 1917 г захватили власть в России и удерживают её
с помощью обрезанного жида В.В Путина . который вместе с мамой жидовкой
Шеломовой Марией ездил в Израиль для совершения этого обряда, когда ему было 16 лет. Doctor Pilz.