К 18-й годовщине провозглашения ЧРИ: О демократии, Ичкерии и независимсти.

Толпы людей во главе с лидерами ОКЧН (Общенационального конгресса чеченского народа) разогнали верховный совет Чечено-Ингушской республики. Власть перешла к ОКЧН под председательством генерала Джохара Дудаева.

 

С самого начала зарождения ОКЧН и после прихода к власти, чеченские лидеры всячески стремились придерживаться демократических принципов, опирались на международное право. Однако последующие события показали, что демократия не спасла чеченский народ от очередного геноцида.

 

Демократический мир, которому чеченцы протянули руку дружбы и помощи, с хладнокровным цинизмом взирал на то, как Россия топит в крови чеченский народ. Более того, демократический мир, не стесняясь, поощрил Москву на массовое убийство, профинансировав агрессию против ЧРИ.

 

Чеченцы на себе испытали принципы «реал политик», диктующие правила политической выгоды и торга. Итогом печального опыта стало освобождение от демократических фантазий и возвращение в лоно своей религии.

 

Редакция КЦ предлагает мнение о демократии, Ичкерии, и чеченской независимости Исы Джабраилова, бывшего первого заместителя министра Информации и Печати ЧРИ. И хотя это мнение уже публиковалось на КЦ, прошедшее время показало, что оно по-прежнему остается актуальным.

 

****

 

О демократии, Ичкерии, и чеченской независимости

 

Взяться за данную статью меня подтолкнули последние события, произошедшие в Ичкерии и на Кавказе, и диаметральный разброс мнений наших соотечественников в трактовке и, следовательно, оценке этих событий.

 

Провозглашение Амиром сражающихся моджахедов Кавказа Доккой Умаровым Имарата Кавказ буквально взорвало общественную жизнь наших сограждан, проживающих вдали от Родины и событий. Все кому не лень бросились обсуждать, а точнее, осуждать данное решение и мнения посыпались как из рога изобилия.

 

Разного рода аналитики, политологи, общественные деятели всех рангов и мастей принялись с пеной у рта доказывать нецелесообразность, несвоевременность и пагубные последствия предпринятых шагов. У каждого выступающего есть свои — «неопровержимые» — доводы в пользу именно своего видения проблемы и, зачастую, совершенное игнорирование мнения и доводов оппонентов.

 

Но ни в одном из громких, а иногда, просто громогласных заявлений, обращений, «писем трудящихся» и пр., не прозвучала аргументированная оценка происходящих процессов, не было сделано ни одного, мало-мальски взвешенного, анализа сложившейся ситуации.

 

Вместо этого мы все время слышим аргументы типа: «этого не может быть, потому что не может быть никогда!».

 

Но, простите, аргументами на уровне коммунальной кухни нельзя оперировать в вопросах, имеющих стратегическое значение для судеб целого народа.

 

Объективный анализ сложившейся ситуации, взвешенная и непредвзятая оценка происходящих процессов, поиск оптимальных путей развития и конструктивные предложения для этого развития — вот, что было бы полезно и патриотично в сегодняшней обстановке. Кто хочет делать — ищет возможности, кто не хочет — ищет причины.

 

Не претендуя на безупречность оценок и сверхглубокое знание предмета, мне хотелось бы все же рассмотреть сложившуюся ситуацию с точки зрения так называемой «западной модели» государственного устройства, к которой так часто и с таким упорством апеллирует недовольная решением Докки Умарова сторона.

 

Мы постоянно слышим, что построение независимого чеченского государства возможно только при соблюдении международного (демократического) права, и условий и требований, предъявляемых так называемым демократическим (западным) обществом.

 

Утверждается также, что Чеченская Республика Ичкерия отвечает всем условиям и требованиям, предусмотренным демократическим сообществом для провозглашения независимого государства и, соответственно, его признания.

 

Так ли это на самом деле и, следовательно, можем ли мы в сегодняшних условиях ждать каких-либо решительных шагов со стороны Запада в вопросе признания нашего, вне всякого сомнения, справедливого стремления строить свое государство сообразно нашим законам, обычаям и, наконец, нашей религии?

 

Для нас, чеченского народа, наша многовековая борьба с Российской империей в разных ее видах, и те многочисленные человеческие, материальные и моральные жертвы, принесенные нами за это время, уже является достаточным основанием для нашего права на самостоятельность и независимость. Но так ли рассуждает западное общество?

 

Является ли все это достаточным основанием для признания нашего права на независимость в глазах этого самого общества?

 

И наконец, легитимно ли наше государство с точки зрения западной модели государственного устройства? Что есть независимое государство с точки зрения демократического права, каковы его критерии и, самое главное, соответствуем ли мы (ЧРИ) этим критериям?

 

В западном (демократическом) обществе имеется несколько определений, разнящихся лишь в небольших деталях, того какое образование может считаться государством.

 

Согласно основному определению, принятому на Конференции американских государств в Монтевидео в 1933 году и являющемуся основным в подходе к этому вопросу главного демократического института Запада — Организации Объединенных Наций, государство должно отвечать четырем основным критериям или, говоря иными словами, требованиям. Не отдельно какому-то из них, а всем четырем одновременно. Согласно этим требованиям государство должно:

 

1. Иметь постоянное население (граждан), которое добровольно подчиняется (слушается) центральным органам власти,

 

2. Иметь определенную (в границах) территорию, которая контролируется центральной властью,

 

3. Иметь правительство (центральные органы власти), которое обладает властью над данной территорией и имеет монополию на управление, контроль, систему защиты и наказания и располагает структурами, способными осуществлять данные функции,

 

4. Иметь признание, как независимое государство, со стороны других государств.

 

Рассмотрим поэтапно, что подразумевается под каждым пунктом этого определения, насколько сегодняшняя ситуация с Чеченской Республикой Ичкерия соответствует этим условиям и, как следствие, на что мы (народ и руководство ЧРИ) могли рассчитывать, исходя из данных условий.

 

Итак, пункт первый — население (граждане). Согласно западному (демократическому) определению, гражданин государства — это человек (персона), который: имеет возможность и пользуется в полной мере политическими и социальными правами в данном государстве; выполняет (признает и подчиняется) все обязанности, налагаемые законодательством на граждан данного государства.

 

Под политическими правами гражданина подразумевается: право избирать и быть избранным в представительские органы власти государства; право участвовать (быть членом) в партиях, движениях, общественно — политических и религиозных организациях данного государства; право на юридическую (правовую) защиту со стороны государства; право влиять (через представителей, личное обращение и т.д.) на решения, принимаемые руководством государства и т.д.

 

Под социальными правами подразумевается право гражданина на: получение обязательного минимального образования; медицинское обслуживание и страхование; социальные услуги со стороны органов соцзащиты; пенсионное обеспечение и т.д.

 

Под обязанностями гражданина государства подразумевается: признание и соблюдение законов и других нормативных актов государства; подчинение органам власти, назначенным государством; защита данного государства в случае конфликта с другим (чужим) государством и т.д.

 

Как мы видим, согласно данному пункту определения, населением (гражданами) государства (в нашем случае, ЧРИ) может считаться только та часть населения, которая в полной мере пользуется всеми перечисленными правами и выполняет все перечисленные обязанности.

 

Возражения типа — «пользовались бы, если бы была возможность» — прагматичным западным обществом не принимаются.

 

Следующий (второй) пункт определения — территория. Согласно данному определению, под территорией государства подразумевается географическая область (территория): ограниченная государственными границами; на которой действуют законы и другие нормативные акты государства; управляемая и контролируемая центральной властью государства.

 

Применительно к Чеченской Республике Ичкерия, нашей территорией, согласно определению, считается только та территория, на которой в полном объеме действуют Конституция, законы и другие нормативные акты ЧРИ, и которая контролируется и управляется (реально) органами государственной власти ЧРИ.

 

Перейдем к третьему пункту определения — правительство (власть). Под правительством (властью) в данном определении подразумеваются органы центральной власти, которые: монопольно контролируют и управляют территорией данного административно — территориального образования (государства) и населением, проживающим на его территории; имеют права (законы, нормативные акты, репрезентативные органы власти), возможности (реальная власть), средства (экономические, финансовые; специалисты) и структуры (органы местной власти, правоохранительная система, судебная система, пенитенциарная система, вооруженные силы) для реального и полного осуществления данного управления и контроля.

 

В нашем случае (руководство ЧРИ), согласно данному определению, органы власти ЧРИ считаются правительством только на той территории, которой они (реально) управляют, и для того населения, которое они (реально) контролируют и которое им (реально) подчиняется.

 

И наконец, последний (четвертый) пункт определения независимого государства, основывающийся на предыдущих трех, и наличие которого также обязательно для соответствия определению государства. В соответствии с определением, административно — территориальное образование, для соответствия понятию государство, должно иметь признание.

 

Под признанием подразумевается: согласие других государств (причем, эти государства должны сами иметь международное признание) считать данное административно — территориальное образование независимым, суверенным государством; установление другими признанными государствами дипломатических отношений на государственном уровне с данным государством; и, как правило, прием в члены ООН.

 

Особо отметим, что признание типа — «ты — мне, я — тебе» — то есть, от таких «государств», как Приднестровье, Абхазия, Курдистан или Страна индейцев Лакота, международным (западным демократическим) сообществом в расчет не берется.

 

Заметим еще раз, что признание независимости и суверенитета государства, согласно западному (демократическому) определению, может иметь место только при соответствии административно — территориального образования первым трем пунктам данного определения. В нашем случае (ЧРИ), для того, чтобы быть признанным западным сообществом независимым государством, мы должны до этого, как минимум:

 

взять под контроль и управление всю территорию Чеченской Республики Ичкерия; установить четкие границы с соседними государствами; иметь доверие и добровольное подчинение (послушание) со стороны всего населения; иметь действующие органы власти всех уровней; иметь конституцию, законы и другие нормативные акты, соответствующие западным (демократическим) стандартам.

 

Помимо этого, мы не можем сбрасывать со счетов краткосрочные экономические и долгосрочные стратегические интересы западных государств. Эгоистичные, циничные, но — реально существующие.

 

Данную позицию наиболее просто и, вместе с тем, откровенно обозначил многолетний премьер-министр Великобритании и, пожалуй, самый авторитетный политик Европы 20-го века Уинстон Черчилль, который сказал, примерно, следующее: «У Англии нет постоянных друзей. У Англии есть постоянные интересы».

 

В равной мере это высказывание можно отнести к любой западной, да и не только западной, демократической стране. И даже в том случае, если бы мы имели право на независимость согласно их же законам, вопрос признания или непризнания нашего суверенитета решался бы, исключительно, в соответствии с ценами на российские нефть и газ на торгах на лондонской и нью-йоркской сырьевых биржах.

 

Некоторые аналитики пытаются сравнить нашу ситуацию с ситуацией вокруг Косово и делают, на мой взгляд, совершенно необоснованный вывод о том, что, дескать, косовары оказались умнее и прозорливее чеченцев и, поэтому, у них все получилось. И хотя независимости у них пока нет, но есть полная поддержка со стороны Евросоюза и Соединенных Штатов Америки, что, в свою очередь, почти на 100% гарантирует ее получение в ближайшем будущем (Данная статья писалась еще до признания независимости Косово западными странами — КЦ).

 

Такое сравнение совершенно неуместно, но раз вопрос все-таки ставится, постараемся разобраться в нем. Итак, вопрос в следующем: Действительно ли мы (руководство и народ ЧРИ) сделали какую-то роковую ошибку, которая, в отличие от ситуации в Косово, свела на нет наши усилия в борьбе за признание мировым демократическим сообществом нашей независимости? Какие объективные и/или субъективные причины повлияли на то, что нам, в отличие от косоваров, не удалось заручиться поддержкой западной демократии?

 

Даже беглый анализ ситуации указывает, что на дифференцированный подход Запада в отношении рассматриваемых конфликтов повлияли, главным образом, так называемые геополитические интересы ЕС и, в особенности, НАТО. Чтобы понять, почему случилось так, как случилось, достаточно ответить на два простых вопроса: Где расположено Косово и, соответственно, Ичкерия и от кого пытается «отделиться» Косово и, соответственно, Ичкерия?

 

В условиях, когда гидра Российской империи снова подняла голову и в Кремле все более открыто и явственно слышатся голоса о политическом реванше, усиление позиций России в самом центре Евросоюза и НАТО (через своего «естественного союзника» Сербии) абсолютно не отвечает интересам западного сообщества. Кроме того, нахождение Косово в составе Сербии непременно повлечет за собой дальнейшую эскалацию вооруженного конфликта в непосредственной близости от границ Евросоюза и НАТО, а точнее, в самом центре этих границ.

 

После принятия Болгарии и Румынии в члены ЕС кольцо Евросоюза вокруг Балканского полуострова полностью сомкнулось и Европа считает происходящее на Балканах уже своим «внутренним» делом. И действия руководства Приштины в данном вопросе играют далеко не главную роль, тем более, что они никогда не шли вразрез с желаниями западных стран. Да и исторические факторы в данном случае не сыграли никакой роли в формировании политики Запада в отношении спора между Белградом и Приштиной.

 

В отличие от Ичкерии, Косово не является мононациональным образованием, на севере края по-прежнему компактно живет сербское население, которое имеет даже собственные силовые структуры (так называемая сербская милиция).

 

Албанцы, опять же в отличие от чеченцев, не являются аборигенами на большей территории края, что, однако, не помешало Евросоюзу и США стать полностью на их сторону в разрешении данного конфликта. То есть, в выборе позиции Запада главную роль сыграли не юридическая обоснованность, не историческая справедливость, и не моральный аспект данной проблемы, а геополитическая целесообразность и собственные интересы.

 

Однако, совершенно другая ситуация складывается вокруг Ичкерии. Отдаленность региона от границ Евросоюза, вкупе с нежеланием (да и экономической и политической невыгодностью) Запада ссориться со своим сырьевым придатком, к тому же еще и обладающим ядерным оружием, сыграло ту главную и роковую роль в выборе позиции Запада в отношении конфликта между Ичкерией и Россией.

 

Поэтому тешить себя иллюзиями о возможном нашем признании в случае, если бы мы повели себя как-нибудь иначе — это самообман. А если кто-то на этом настаивает, то это обман. Нет, и еще раз нет. Все было бы точно так же.

 

Еще один немаловажный аспект в данном вопросе. Предполагается, что раз Запад и Россия являются конкурентами на международной арене, то Запад, естественно, всеми силами хочет дестабилизировать обстановку в России, вплоть до ее развала на отдельные части.

 

А хочет ли, действительно, Запад распада России? Точнее, выгоден ли Западу этот распад? Мое глубокое убеждение, что нет, не выгоден. Перспектива получить вместо одного, хоть и строптивого, оппонента несколько, по их мнению (не совсем беспочвенному) таких же строптивых и непредсказуемых, совсем не улыбается стабильной западной экономике.

 

Если бы это было не так, то Западу оставалось бы просто не вмешиваться в бурные политические процессы, происходившие в России в начале и в середине 90-тых годов прошлого столетия и Россия бы благополучно развалилась сама. Ведь не русское же «авось» и не политический и административный гений алкоголика Ельцина спасли Россию от, казалось бы, неминуемого краха.

 

Многомиллиардные транши Международного Валютного Фонда; инвестиции в российскую экономику с риском ни то что не заработать, но и потерять вложенное; различные пожертвования, причем, в огромных суммах на «гуманитарные» цели (питание для «бедных» российских солдат, воюющих в Ичкерии и пр.) — и Россия, побалансировав на самом краю пропасти, опять стала на ноги.

 

Из всего этого напрашивается только один вывод: Западу распад России невыгоден. Россия нужна Западу слабая, зависимая — но единая. И, следовательно, надежды на наше признание, как одно из звеньев цепочки развала России, беспочвенны и неоправданны. И чем раньше мы это поймем, тем больше времени будет у нас для усилий в других направлениях и, как следствие, тем меньше будет жертв у нашего народа.

 

Как же тогда с деятельностью внешнеполитических и парламентских структур ЧРИ, на протяжении 8 последних лет работающих за пределами Ичкерии? Чего они добились или, при благоприятном исходе, могли бы добиться на международной арене? В чем заключаются их просчеты, раз мы имеем такой результат, точнее, не имеем никакого результата?

 

Хотелось бы, чтобы мы уяснили для себя раз и навсегда одну печальную истину. Ситуация ни в коей мере не зависит от активности или неактивности конкретных должностных лиц ЧРИ. Кто бы не занимался этими вопросами в нынешней обстановке, при нынешних приоритетах в западной политике, результат все равно был бы нулевым.

 

Мы должны честно признаться самим себе: для Запада не существует ни чеченской проблемы, ни властей Чеченской Республики Ичкерия. Точнее, почти не существует.

 

О нас вспоминают, когда Западу нужно надавить на Россию в каком-нибудь важном вопросе (экономическом, политическом), но после разрешения собственных проблем о нас опять благополучно забывают.

 

Грубо говоря, нас используют, а потом, посыпав нафталином, откладывают до следующего благоприятного момента. ЧРИ и ее представительные органы в глазах Запада — это только разменная карта в их глобальной игре с Россией за влияние и контроль над стратегическими сферами мировой политики. И ничего более.

 

Самое большее, на что могут рассчитывать наши представители, так это на то, что какой-нибудь западный парламентарий или общественный деятель в частном порядке, сочувственно поддакивая, выслушает наши жалобы, хотя никогда не сделает ни одного практического шага, идущего вразрез с политикой ЕС или внешней политикой его собственной страны.

 

Не будет ни одной официальной встречи и не будет подписано ни одного официального соглашения при нынешнем положении дел.

 

Как уже говорилось ранее, влияние наших представителей любого ранга на политику, проводимую Западом, равно нулю. Тогда чем же они все в действительности занимаются? А только одним. Практически вся работа наших внешнеполитических и парламентских структур на Западе заключается в простом информировании западного обывателя о процессах, происходящих в Ичкерии и на Кавказе. И ничего больше.

 

Но ведь этим может заниматься один, хорошо раскрученный, интернет-сайт. И заниматься намного эффективнее. И тогда не придется создавать видимость бурной деятельности, не надо будет обманывать простых чеченских граждан вот-вот наступающим признанием нашей независимости, маскируя за всем этим собственную некомпетентность и бесполезность.

 

Не надо намеренно вводить в заблуждение своих сограждан. Не признают они нас. Невыгодно им это. Во всяком случае, пока Россия сильна, и пока Ичкерия и Кавказ находятся под контролем России. И тот, кто утверждает обратное — тот либо полностью некомпетентен в данном вопросе, либо осознанно лжет.

 

Вывод для многих, конечно, неутешительный. Западным государствам и их лидерам на нас (наши проблемы и нашу независимость), грубо говоря, наплевать.

 

Но может есть такие силы на Западе, которые все же беспокоятся о нашем бедственном положении? Может быть, простые граждане этих стран? Не тешьте себя напрасными надеждами, западному обывателю во сто крат важнее целлюлит на бедрах Бритни Спирс, чем все жертвы, принесенные нашим народом на протяжении последних четырех веков.

 

Что вы хотите от общества, где на просьбу престарелого родителя сварить чашечку кофе вызывают социального работника, а родители в каждом банке могут получить инструкцию, с какого возраста и сколько денег брать со своих детей за проживание и питание в их доме. Насколько этим людям близки наши проблемы, как вы думаете?

 

И напоследок, перейдем от сухого канцелярского к, более привычному, нормальному языку и попытаемся разобраться, что же такое само понятие демократия в современной трактовке этого слова, и что (положительное и отрицательное) введение демократических законов привнесло бы в жизнь нашего народа.

 

Для начала разберемся, что к чему. Утверждения о том, что демократия и Ислам — это одно и то же, оставим на совести самих утверждающих и зададим себе один неожиданный, но, тем не менее, немаловажный вопрос. Готовы ли мы сами к демократии и, самое главное, будем ли мы к ней готовы когда-нибудь? И еще, хотим ли мы такой демократии для нашего народа?

 

Итак, что есть демократия в западном (европейско-американском) понимании этого слова?

 

Равные права и возможности для каждого, вне независимости от его происхождения, пола, возраста, религии; возможность контролировать и влиять на принимаемые властью решения; защита прав граждан на государственном уровне — и все это не на бумаге, а реально в жизни — это демократия. Высокие зарплаты, развитая социальная сфера, обеспеченная (хотя и, как правило, одинокая) старость — и это демократия.

 

Но это еще не вся демократия. Краеугольный камень западной демократии — либерализм, то есть свобода индивидуума (личности). Причем, полная и от всех условностей и ограничений: моральных, идейных, половых, семейных, религиозных и т.д. и т.п.

 

Однополые браки; легальная проституция; topless и нудистские пляжи; гей-парады; порнография под «благопристойным» названием эротика на ТВ; уроки по сексуальному развитию в школах с 4-5 класса; около 70 % детей, рождающихся, ни то что вне религиозного, но и вне гражданского брака; карикатуры на Пророка (а.с.с) и демонстрация порнофильмов с использованием вместо экрана стен христианских храмов — это опять демократия.

 

Может быть некоторые мои коллеги-политики, пробыв довольно продолжительное время в «свободном обществе» и созерцая каждодневно все эти «прелести» западной цивилизации, привыкли к ним и им это не кажется столь аморальным и кощунственным, но я совсем не уверен в том, что так думают простые чеченцы на нашей с вами Родине.

 

И не надо говорить, что мы возьмем все хорошее, а плохое отбросим. Это аргумент для глупцов. Не получится. Любишь кататься — люби и саночки возить! Демократом наполовину, равно, как и мусульманином наполовину, быть невозможно. Человек — или демократ, или не демократ. Равно, как человек — или мусульманин, или не мусульманин. И пусть каждый чеченец решает для себя сам, готов ли он к такой демократии.

 

Да поможет нам Всевышний АллахI (с.т.) найти и следовать тем Путем, который приведет нас в сады Фирдоуса. Вассаламу Iалайкум ва рахьматуЛлахIи ва баракатуХIу!

 

Иса Джабраилов,

бывший первый заместитель министра Информации и Печати ЧРИ

 

КЦ http://kavkazcenter.com/