очередной раз опозорились, когда выяснилось, что скандальное дело бывшего инспектора ГИБДД Алексея Михеева, которого российские милиционеры сделали инвалидом, прокуратура закрывала 26 раз! Европейский суд присудил Михееву самую большую компенсацию за весь период «романа» России и Страсбурга (а длится он с мая 1998 г.) – 250 тыс. евро. Ко всему прочему глава суда в Страсбурге Жан Поль Коста заявил, что «отношения между Россией и Европейским судом по правам человека находятся в кризисе, поскольку российский парламент не ратифицировал 14-й протокол к Европейской конвенции по правам человека».
Страсбург — субсидиарный институт
Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин недоволен соотечественниками, которые привыкли обращаться в главный европейский суд как в последнюю инстанцию. По словам Зорькина, «наша страна имеет все профессиональные и организационные возможности разрешить большинство из них с помощью отечественного правосудия». Почему же письма в Страсбург из России идут мешками? И что происходит с российским правосудием, если справедливость наш человек пытается искать за кордоном? — Есть ряд дел, по которым позиция России заведомо проигрышна. Страсбург — это субсидиарный, добавочный институт, — рассказал «Аргументам неделi» Павел Лаптев, заведующий кафедрой европейского гуманитарного права Российской академии правосудия. — Если гражданин не согласен с окончательным судебным решением внутри своей страны, тогда он обращается в Страсбург. Но 98% жалоб Страсбургским судом не принимается: они отсеиваются по разным причинам. Самое большое число удовлетворенных в Страсбурге жалоб, по мнению Лаптева, относится к последствиям дефолта 1998 года. Это неисполнение судебных решений по гражданским делам. И связано это с нашей общей нерасторопностью и нехваткой денег в стране. Вопрос решается. Но письма с жалобами продолжают идти в небольшой французский город.
Сонные мухи Воронежской губернии
Среди федеральных округов страны по числу рассмотренных жалоб в Страсбурге лидируют Южный федеральный, Центральный и Северо-Западный округа. Из областей на первом месте Воронежская. Тревожный знак. Это значит, что суды в этом регионе работают особенно плохо. В 2008 г. Страсбургом были вынесены решения сразу по 3 жалобам. Так, было принято решение в пользу Евдокии Кузнецовой 1919 г. р. Она жаловалась в Страсбург, что не было вовремя исполнено решение районного суда о взыскании 756 руб. 52 коп. с комитета социальной защиты. Решение было исполнено через 6 лет и несколько месяцев. Страсбург удовлетворил жалобу. Бабушка стала богаче на 3900 евро. Положительно решилось дело молодой мамы Ирины Труфановой. Оно было принято в связи с неисполнением решений районного суда о взыскании с комитета социальной защиты 2289 руб. 68 коп. и 8774 руб. детских пособий с индексацией. Страсбург признал нарушения прав Труфановой. И присудил выплатить 3900 евро морального вреда. Выиграл свое дело в Страсбурге и Павел Воронин, инвалид‑чернобылец. Комитет соцзащиты не выполнил двух решений Нововоронежского городского суда о выплате Воронину 92 648 руб. 54 коп. и 1 080 629 руб. 27 коп. компенсаций. Страсбург признал Воронина жертвой. И присудил ему 4500 евро материального вреда и 1200 евро морального. Но когда же мы перестанем так позориться и выносить сор из нашей избы в европейский Дворец по правам человека? Когда мы осознаем, что человек — это самое ценное, что есть в государстве? За что мы так унижаем старых, больных и немощных своих сограждан? К слову. Пока этот материал готовился к печати, в редакцию пришло письмо из села Углянец все той же Воронежской области. Лариса Черникова, пройдя несколько кругов ада в воронежском суде и не получив никакого решения, написала в отдел расследований «АН»: помогите сыну Коле получить паспорт. Парень год живет без документа, потому что паспортистка «забыла» включить его в базу данных. Похоже, Черникова — еще один претендент на слушание дела в Страсбурге. Журналист «АН» полдня обзванивал сонных чиновников и в Воронеже, и Верхнехавском районе. Их ответ? Никаких комментариев журналистам.
Как Шишкина стала Сискиной
А как чувствуют себя наши соотечественники, оказавшиеся из-за злого рока за границами России? К слову, ручеек жалоб от русских «прибалтов» постоянно бежит в Страсбург из Риги, Вильнюса и Таллина. Ну не любят тамошние суды разбираться с «русскими» вопросами. Вот скоро в Страсбурге будут рассматривать иск, поданный врачом Русланом Панкратовым из Риги. Он утверждает, что требование официальной Риги указывать в паспорте фамилии жителей некоренной национальности на латышском языке ущемляет их права. — Проблемы создают особенности латышского языка, — объясняет Панкратов. — В нем нет шипящих. И Пышкина превращается в Пискину, Шукшин в Суксина, а Шишкина — в Сискину. Человек по имени Савва вдруг перевоплощается в… Сову: согласные у латышей не удваиваются. Некоторые латыши сами в ужасе от того, как иногда перевирают их фамилии. Вот в русскоязычном коллективе работает дама по фамилии Вилкс (Волк). При склонении фамилии мадам Вилкс превращается в Вилку. Страсбургский суд принял заявление.
«Время вдохновлять президента»
Иной раз мы выглядим в Страсбурге полными идиотами. Иначе не скажешь. В сентябре 2007 г. Европейский суд огласил решение по делу журналиста Валерия Джавадова. В свое время курскому журналисту Джавадову было отказано в регистрации газеты под названием «Письма президенту». В практике Европейского суда это лишь второе подобное дело после иска польского журналиста Йозефа Гавенды, который просил зарегистрировать газету «Германия — тысячелетний враг Польши». Понятно, что многие наши чиновники ощущают животный страх во всем, что затрагивает первое лицо России. И подстраховываются «на всякий случай». Но вот что любопытно: в Кулебакском районе Нижегородской области выходит газета «Время вдохновлять президента». Такое «громкое» название отчего-то не вызвало нервной дрожи в коленках у регистраторов. Джавадов выиграл дело.
Из-за чего мы еще проигрываем в Страсбурге?
— Из-за неряшливого оформления гражданских дел и несоблюдения сроков их хранения, — продолжает Лаптев. — Любое судебное дело должно храниться вечно. Очень правильная практика у следователей ФСБ: дела имеют постоянный срок хранения. Благодаря архивам ФСБ мы выиграли в Страсбурге несколько процессов. Сегодня срок хранения гражданских дел увеличен с 5 до 7 лет. Но и этого недостаточно. Их надо переводить в электронный вид. Генеральный директор Судебного департамента при Верховном суде РФ Александр Гусев уже обещает это делать.
Ратификация 14‑го протокола — не катастрофа
Депутаты Госдумы действительно отказались ратифицировать 14-й протокол к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Цель протокола — упростить нынешнюю сложную процедуру рассмотрения жалоб. Эта проблема стала особенно актуальной после присоединения к Совету Европы новых государств. 14-й протокол предусматривает, что решение об отклонении того или иного иска будет принимать 1 судья, а не 3, а рассматривать дела — комитет из 3 судей вместо 7. — После ратификации 14‑го протокола катастрофы не произойдет, — считает Павел Лаптев. — Этот протокол нам даже выгоден, так как вводится дополнительное основание для признания жалобы не подлежащей рассмотрению. Мы создали для наших критиков удобную площадку. Но это чисто политический шаг. А число проигранных в Страсбурге дел в ближайшее время будет расти, — уверен Лаптев, — так как основной массив жалоб пришелся на начало 2000-х. По числу провальных процессов в пересчете на душу населения мы не лидеры. На 100 тысяч человек в РФ в 2007 году Страсбургским судом вынесено 0,135 постановления, в 2008‑м — 0,17. В республиках Прибалтики этот показатель гораздо выше. Но пусть это нас не расслабляет. Потому что наши сограждане упрямо продолжают писать в Страсбург. Кстати, адрес такой: European Court of Human Rights Council of Europe F — 67075 Strasbourg-Cedex Tel: 33 (0)3 88 41 20 18 Fax: 33 (0)3 88 41 27 30 Internet: http://www.echr.coe.int ;
Квартира для Рябых
О Страсбургском суде ходит много легенд и мифов. Один из них — что в Страсбурге можно разорить страну-обидчицу на миллионы. Бывший банкир Калашников требовал 13 миллионов, но получил меньше. Зато Калашников был пионером. И жалобы пошли в Страсбург одна за другой. Посохов против России, Рябых против России, Ракевич, Кормачева, Михеев, Барабанщиков… Так, 50 000 евро требовала у России в Страсбурге некая Татьяна Кормачева. Она жила и работала на Чукотке. Но когда попыталась уехать, не смогла получить заработанные деньги. Страсбург определил Кормачевой за все ее чукотские страдания 3 тыс. евро. Любопытно дело библиотекарши Анны Рябых из деревни Ниновки в Белгородской области. Анна Рябых потеряла в местном банке все свои сбережения, отложенные на черный день. Не найдя правды у себя на родине, энергичная дама написала заявление в Европейский суд. Из Страсбурга в Ниновку пришло извещение, что заявление г-жи Рябых признано приемлемым. Что тут началось! Местные власти так переполошились, что сделали Рябых предложение: библиотекарша отказывается от процесса в Страсбурге, а власти покупают ей квартиру. Рябых выбрала жилье. Процесс отменили. Но вот если бы власти других регионов России так молниеносно реагировали на беды и проблемы граждан, то, скорее всего, писем из России в Европейский суд стало бы улетать намного меньше.
Белье сушить можно!
Какие же жалобы летят из России в Страсбург? Основной поток — о пытках, жестоком обращении с лицами, находящимися в тюрьмах. Но особенно много жалоб на неисполнение судебных решений. Но есть в этой почте и другие письма, от которых, по всей видимости, судьи Страсбурга приходят в неописуемое состояние. Так, российский человек просит помочь найти пропавшего поросенка, наказать подростков, сломавших вишневое дерево, посадить в тюрьму старуху, приютившую в своей квартире 48 кошек, наказать собачника, который выгуливает своего Мухтара без намордника. Наш человек пишет обо всех своих насущных проблемах. И представьте, находит и понимание, и сочувствие во Дворце прав человека (так называется здание, в котором проходят заседания Европейского суда, там находится и Совет Европы. — «АН»). Кстати! заявление в Страсбург можно подавать в совершенно произвольной форме. И на родном языке. И писать даже на тетрадных листочках в клеточку! Хочется рассказать подробнее об одном курьезном заявлении. 70-летняя жительница Санкт‑Петербурга Лидия Тумасова пожаловалась в Страсбург на власти родного города. Они запрещали ей сушить белье на чердаке дома. Но в этом доме №12 на Малой Конюшенной белье сушили и бабка, и матушка Лидии Тумасовой. С 1825 года! Страсбург посчитал заявление приемлемым. Но суд предупредил Тумасову, что дело о мокром белье могут рассматривать в течение нескольких лет. Лидия Алексеевна терпеливо ждала. И что решил Европейский суд по правам человека? Белье сушить можно! Старушка добилась законного права развешивать простыни на чердаке дома. Неужели надо было посылать прошение в Европу, пройдя несколько судов в славном городе Питере, чтобы решить такой простой вопрос? Но беда в том, что российские суды видят в человеке букашку, а не личность, поэтому наши люди все чаще пишут письма «турецкому султану».
В Европу «проломил» окно!
Кто же из россиян был первым? Кто «проломил» окно в Европу? Оказывается, это был некий Валерий Калашников (дело №47095/99). В далеком 1995 г. он был президентом одного из российских банков. Против него возбудили уголовное дело, а в августе 1999 г. Магаданский городской суд приговорил его к лишению свободы. Калашников провел в тюрьме несколько ужасных лет. А потом пожаловался в Страсбург на жуткие условия содержания в следственном изоляторе Магадана. Из заявления Калашникова: «Я содержался в помещении 17 квадратных метров, в котором было 8 спальных мест. В камере было 24 заключенных. 6 раз в камеру помещали больных туберкулезом и сифилисом. У меня возникли грибковые инфекции. Сошли все ногти на ногах…» За все свои мучения Калашников просил с ответчицы-Родины 13 млн. рублей. Российские власти принялись защищаться. Вот какой документ переслали в Страсбург: «Площадь камеры составляла 20,8 кв. метра. Она рассчитана на 8 человек. Заявитель систематически проходил медицинский осмотр. Он имел возможность мыться в душе 1 раз в неделю». Но Европейский суд по правам человека это не впечатлило. Страсбург присудил Калашникову возмещение морального вреда в размере 5000 евро. Еще 3000 евро он получил в возмещение судебных издержек. — Дело «Калашников против России» стало уроком для всех нас, — говорит Павел Лаптев. — С тех пор в тюрьмах стали наводить порядок. В Омском СИЗО оборудованы двухкомнатные камеры с душем. Знаменитый Владимирский централ к 2009 г. превратился в одну из лучших тюрем Европы по условиям содержания. Там есть даже компьютерный зал с электронной правовой базой. Но тысячи заключенных в России продолжают существовать в перенаселенных тюремных камерах в собачьих условиях. Многим отказывают даже в примитивной медицинской помощи. Об этом «АН» подробно рассказывали в материале «Тюремная медицина: с палочкой Коха по жизни» (№120, 21.08.2008). Отклики на этот материал идут до сих пор.
Автор Надежда Попова, Сергей Плотников
