Наверное, все-таки этот вопрос необходимо решать на уровне государства — а именно — повышать ценность семьи. И не на словах, а на деле. Размышляя над демографической ситуацией на просторах необъятной родины, я медленно и верно прихожу к выводу, что нужно уже что-то подправить «в консерватории».
Государство, вроде как, пыжится, старается, по телевидению проталкивает лозунги «Рожайте, товарищи, Родина вас не забудет!», развешивает по городу социальную рекламу, материнский капитал дает, опять же, а воз и ныне там, т.е. демографическая ситуация год от года только ухудшается и ухудшается. И, сдается мне, дело не только в том, что наше государство в основном заботится о материнстве и детстве исключительно на словах, но еще и в том, что дети как таковые перестали быть ценностью в общечеловеческом смысле. — Марин, это что, твой? — с ужасом спрашивает бывшая соседка, случайно встретившая нас с младшим сыном на улице. — Да! — И сколько у тебя их теперь? Трое?
Ну ты и дура, прости Господи! И я решительно не понимаю, почему я — дура? Да, у меня трое детей. Ровно столько мы с мужем на данном этапе своего развития можем одеть, обуть, накормить и выучить. У нас хватает денег, чтобы покупать им одежду, которая им нравится, водить в кружки и секции, в которые они хотят и ежегодно вывозить на пару недель на море. Да, мы для этого много работаем, причем я тружусь в основном — по ночам, у меня непроходящие синяки под глазами и постоянное желание лечь и уснуть, — но трое детей — это мой выбор, о котором я не пожалела ни разу в жизни.
Так почему я — дура?
— У тебя есть ребенок?
— спрашивает однокурсница на встрече выпускников.
— У меня — трое.
— А зачем? Она действительно не понимает. И я не буду ей объяснять
— мы живем в разных реальностях: она
— успешная бизнес-вумен, я
— многодетная мать. Нам не понять друг друга априори. Таких странных диалогов у меня было не два, не три, а гораздо больше, и они заставили меня всерьез задуматься — как же это так получилось, что иметь много детей стало немодно, не престижно, и на многодетных матерей смотрят, в лучшем случае, как на больших оригиналок? На мой взгляд — без претензии на истину последней инстанции — этому в современном обществе есть много причин.
Например, проблему сильно усугубляют Интернет и прочие средства массовой информации. До появления в нашей стране Интернета я лично не знала, о движении чайлд-фри, взявшем свое начало аж в 70-ых годах прошлого века в США. И вряд ли об этом подозревал кто-то еще в России. Нет, люди, сознательно отказавшиеся от деторождения, были во все времена, но при этом они не были столь агрессивно настроены по отношению к «детным», и, главное, не обладали возможностью высказываться вслух во всеуслышание.
С нашей, родительской, точки зрения, чайлд-фри, конечно, неправы, но «осадочек-то остается». Плюс пропаганда «гламурного» образа жизни в Интернете и по телевидению не оставляет места детям. Как-то незаметно в обществе сформировалось мнение, что женщина считается состоявшейся, если она сделала карьеру, неплохо зарабатывает, регулярно отдыхает за границей, в состоянии покупать дорогие вещи, без которых, положа руку на сердце, прекрасно может обойтись, имеет машину, часто посещает рестораны, увлекается шейпингом, шоппингом и пластической хирургией, и прочая, и прочая. Наличие детей сильно уменьшает возможности в плане гламура и «жизни для себя».
Да, где-то чайлд-фри правы — когда появляются дети, это самое «для себя» куда-то скукоживается, и появляется одно сплошное «для них». Дети — это дорого и ответственно, и современная женщина совершенно не желает брать на себя такую обузу. А, тем более, не одну. Тот же современный менталитет объясняет нам нетленную максиму, что «никто никому ничего не должен». Мои родители, сколько я себя помню, имели возможность заниматься своей карьерой и личной жизнью: у них имелось 2 бабушки, безропотно остававшиеся с чадами. Бабушки сидели на пенсии, вязали носочки, варили варенье и присматривали за подрастающим поколеньем. Более чадолюбивых людей, нежели поколенье наших бабушек, я не знаю.
Современная бабушка предпочитает делать карьеру — и ее тоже можно понять, поскольку на современную пенсию выжить невозможно. Ну, и, конечно, «гламур» мимо бабушек тоже не прошел, поэтому им хочется и на шейпинг походить, и мир посмотреть, и приодеться. И опять можно понять — 60 лет — не столь уж почтенный возраст, чтобы запирать себя дома с внуками. Но, фактически, лишившись возможности оставить детей на бабушек, молодой матери стало трудно полноценно выйти на работу.
Вариант няни дорог и чреват неприятными последствиями, а устроить ребенка в детский садик в современной реальности крайне проблематично. В нашем районе, например, в детских садах находится всё, что угодно, кроме самих детских садов: какие-то детские развивающие центры, определить ребенка в которые стоит столько, что любая няня дешевле обойдется, пенсионный фонд, собес и прочие, безусловно, нужные учреждения. Кстати, о работе. Рыночные наши отношения также наложили свой бесспорный отпечаток на демографическую проблему.
Недавно в Сети гремела статья от имени работодателя, который совершенно не желает «кормить» ушедшую в декрет женщину. Объяснять, что весь соцпакет новоиспеченной матери оплачивается из средств фонда социального страхования — бесполезно, ведь, по законодательству, работодатель оплачивает декретные из собственного кармана, в смысле, из кармана организации, и только потом, постепенно возмещает эти деньги из средств ФСС. Таких вещей работодатель не любит, и с точки зрения рынка его можно понять.
Плюс за 3 года отпуска по уходу за ребенком, женщина сильно теряет в плане квалификации, и, согласно тому же законодательству, работодатель должен уволить квалифицированного специалиста, взятого на место роженицы, и дать ей возможность вернуться на должность, которую она занимала до декрета. И, конечно, терпеливо ждать, пока оная роженица восполнит квалификационные пробелы. И в период кризиса, и в период экономической стабильности в условиях рынка это одинаково неудобно, и грозит потерями как в плане времени, так и в плане финансов. Оно ему, работодателю, надо? С точки зрения бездетных сотрудников, беременная женщина или молодая мать также не находит понимания, поддержки и сочувствия.
Ведь у нас никто никому ничего не должен, не так ли? Поэтому она подвергается нападкам как работодателей, так и сотрудников, вынужденных работать за нее сверхурочно, во время ее больничных по поводу заболевшего малыша. «Я не просил ее рожать, почему я должен за нее работать?» И правда, — почему? Общая катастрофа с демографической ситуацией в стране среднего обывателя не очень волнует — «после нас — хоть потоп», как говорится. И мысль о том, кто будет его, обывателя, кормить, когда он отработает свое и выйдет на пенсию, кажется чем-то далеким и несбыточным.
Обыватель уверен, что сможет накопить на безбедную старость в период своей деловой активности, поэтому грядущая перспектива того, что в государстве будет банально некому работать, его не печалит. Он уверен, что это его не коснется. К сожалению, мы не умеем смотреть в будущее и живем одним днем. Государство, которое, казалось бы, должно быть крайне заинтересовано в увеличении рождаемости, тоже ведет себя, на мой взгляд, несколько странно. И если во времена Советского Союза у многодетной семьи была гипотетическая возможность получить новую большую квартиру, то сейчас ее просто нет. Осилит ли многодетная семья ипотечный кредит? Что-то я сильно сомневаюсь.
Лично моя семья такой кредит, наверное, потянула бы, но ценой жестокой экономии на всем, включая детское здоровье. Счастье, что у меня есть своя квартира, доставшаяся мне по наследству. Что эти путинские 300 тысяч, которые я, к слову сказать, не получила, поскольку родила своего третьего ребенка сильно раньше, нежели вышел Закон? По ценам на московские квартиры это — капля в море. А жизнь друг у друга на головах, впятером в одной комнате уже мало кого прельщает. Ко всему прочему, проблема с детскими садами, которых, понятно, не хватает вовсе не потому, что стали много рожать, а потому, что большая часть бывших советских садиков используется не по назначению.
И если лет 5 назад только что родившая мамочка шла к директору ближайшего детского садика со свидетельством о рождении и коробкой конфет, записывала малыша и спокойно ждала очереди, то теперь этот вопрос централизовали, и специальная комиссия отправляет чадо в садик, на который Бог пошлет. Лишь бы в том же районе был. То есть малыш будет ходить не садик, расположенный под окнами вашего дома, хотя кому-то, наверное, так и везет, а добираться до учреждения надо будет минут 20-30 общественным транспортом. Мягко говоря, неудобно.
Это в Москве. Что творится с детскими садами на периферии, я боюсь себе представить. Еще из прекрасного — отмена отсрочки службы в армии для мужчин, имеющих детей. Нет, многострадальным женам, остающимся на гражданке, платят какое-то безумное пособие в размере 6,5 тысяч рублей в месяц. Но перспектива одной возиться с новорожденным, да еще имея на руках такие, не побоюсь этого слова, смешные деньги, — это ли не повод отказаться от деторождения до достижения определенного возраста? А там, глядишь, карьера засосет, жизнь для себя, опять же — до детей ли. Нет, я помню, никто, а государство — в первую очередь — никому ничего не должен. И рожать ли детей, и сколько их рожать — личное дело каждой семьи.
Но лично я уже порой не понимаю — куда я вышла с ребенком погулять: на детскую площадку в спальном районе города Москвы или в филиал какой-нибудь Азербайджанской АССР? У среднего сына в классе половина детей кавказской национальности. Я далека от расизма, но меня очень смущает количество нерусских детей в школах, поликлиниках и детских садах. Своих детей делать разучились? Наверное, все-таки этот вопрос необходимо решать на уровне государства — а именно — повышать ценность семьи. Не на словах, а на деле.
Автор Марика Стигнеева
