Психологи называют увеличение количества людей, «подворовывающих» в период кризиса, естественным явлением. «Люди потеряли уверенность в своем будущем и ищут неожиданные пути решения проблем», – объясняет руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях Михаил Виноградов. После преодоления кризиса «волна воровства и мошенничества пройдет», уверен он.
— В Москве кризис спровоцировал рост преступности
«Многие люди по определению лишены криминальных склонностей, но два-пять процентов населения составляют пограничную группу, — – подтверждает научный руководитель Центра психологической и социальной медицины Евгений Шапошников. — Пока их жизнь более или менее сносная, они просто находятся в зоне риска. Но при резком ухудшении финансового статуса они мало-помалу соскальзывают в те слои, которые пренебрегают уголовным кодексом».
К таким людям относится, например, москвичка Галина — с прошлой осени она регулярно крадет мелкие вещи из магазинов. «Часто меня обуревает законное негодование. Моя зарплата не изменилась, а продукты и парфюмерия подорожали в полтора раза! — объясняет женщина. — Хорошо, я заплачу эти деньги. Но к апельсинам я возьму бесплатно шоколадку, а к духам – бусы. Это моя месть ритейлерам, которые обдирают меня как липку».
Помимо магазинов граждане стали больше воровать с предприятий. Майор запаса Николай работает охранником на одном из столичных заводов металлоизделий. Раньше Николай обыскивал всех, на кого срабатывал металлодетектор. Но с октября на заводе прекратили платить зарплату, и охранник перестал обращать внимание на звон, который стал раздаваться все чаще. В январе металлодетектор и вовсе выключили.
«Есть у меня один турист. На работу идет с пустым рюкзаком, обратно – с полным», – рассказывает охранник. На «несунов» он не злится и даже им завидует: «Они могут хоть болты украсть и продать, а я пятый месяц дурнем работаю».
Сколько можно украсть, чтобы не попасть в тюрьму
Уголовная ответственность наступает при стоимости похищенного свыше тысячи рублей. Более мелкие кражи считаются административным правонарушением и наказываются штрафом в 1–5 тыс. рублей или арестом на 15 суток.
В МВД утверждают, что количество краж в первые два месяца нынешнего года сократилось на 20,5%. Но председатель президиума Столичной коллегии адвокатов Георгий Зубовский поясняет, что милицейская статистика реального положения дел не отражает: «Обычно такие дела улаживают прямо на месте совершения кражи без уголовного преследования». По словам юриста, нередко попавшихся на краже в магазине грабит уже сама охрана: угрожая тюрьмой, у людей отбирают все наличные деньги.
Минюст тем временем готовит поправки в Уголовный кодекс, согласно которым за кражи на сумму от тысячи до 2,5 тыс. рублей также будут не сажать, а штрафовать. Замминистра юстиции Владимир Зубрин говорит, что цель поправок – смягчить ответственность за незначительные преступления. В Минюсте опасаются, что в противном случае тюремное население России может вновь превысить миллион человек, как это было в 1990-е годы.
Психолог Евгений Шапошников опасается, что от смягчения законодательства выиграют не только граждане, которые стали преступниками под влиянием кризиса, но и «многочисленные любители легкой наживы, полчища которых, в том числе из других стран, с началом кризиса устремились в зажиточные российские мегаполисы».
