Волею судьбы в конце 80-х годов прошлого века мне довелось первым поставить перед руководством СССР вопрос о снятии грифа секретности со спецхранов с историко-художественными ценностями, вывезенными нашей армией с Запада. Увидев, в каком плачевном состоянии находятся шедевры «Венгерской коллекции», почти полвека хранившиеся в маленькой комнатке Всероссийского реставрационного центра, я немедленно обратился к тогдашнему руководителю Международного отдела ЦК В.М. Фалину, с которым работал в Президиуме Советского фонда культуры.
Он — известный политический деятель, журналист, дипломат. Помимо этого — первоклассный знаток изобразительного искусства, просвещенный коллекционер, не раз помогавший нам решать сложные музейные проблемы. После многочасовой обстоятельной беседы было решено обратиться от имени руководства Фонда культуры к генсеку Горбачеву М.С. Мы просили снять гриф секретности с художественных ценностей, отреставрировать неблагополучные экспонаты и передать их в собственность советских музеев. Для того чтобы страны-агрессоры не тыкали нам в нос Гаагской конвенцией, искажая ее смысл, было решено создать комиссию по реституции. Занимался я этим вместе с председателем Комитета по культуре Верховного Совета РФ Ф.Д. Поленовым, постоянно консультируясь с представителями внешнего ведомства Германии. Уже тогда окружение Б. Ельцина во главе с историком-марксистом Г. Бурбулисом делало все, чтобы исключить нас с Ф.Д. Поленовым из состава Комиссии, дабы не мешать им заниматься «распределением» государственного добра.
С помощью членов Комиссии мне удалось предотвратить попытку Б. Ельцина подарить «другу Колю» Библию Гуттенберга из библиотеки МГУ. А венграм — «Венгерскую коллекцию». В Бремене мы заключили с местными властями компенсаторный договор, когда российская сторона, оставив у себя десять лучших листов работы Дюрера, Боттичелли и других классиков, возвращала бы по частям украденные Балдиным бременские трофеи.
Взамен мы получали бы деньги на восстановление разрушенных нацистами древних церквей Новгорода и Пскова. О том, как пришедший во власть г-н Швыдкой разогнал Комиссию по реституции, чтобы вместе со своими единомышленниками Хорошиловым и Вилковым передать «Бременскую коллекцию» «безвозмездно» Германии, не поленитесь, Александр Алексеевич, прочесть в моей книге «Возврату не подлежит».
Мало не покажется! Вы узнаете, как тогдашний президент В.В. Путин увидел припрятанный Швыдким наш бременский договор, экземпляр которого у меня сохранился и который я показал по российскому телевидению.
Как он позвонил Николаю Губенко, бывшему председателю Комитета по культуре Госдумы РФ и посоветовал руководствоваться моим договором при решении бременской проблемы. Но Швыдкой совет Президента проигнорировал. Как говорится, жалует царь, да не балует псарь. Проигнорировал Швыдкой и заявление Н. Губенко в телепрограмме «Посткриптум» о 280 миллионах долларов отката, выдаваемых за «безвозмездный» дар Бремену торгующейся стороной. По моему настоянию был создан нынешний Межведомственный совет, когда министром культуры стал А.С. Соколов.
На его заседаниях я рассказал членам немецкой делегации, какую грязную игру вели с ними жуликоватые клевреты Швыдкого. Но немцы оказались совсем не заслуживающими уважения партнерами. В ответ на мое предложение перечислить 30 миллионов евро на восстановление новгородских и псковских храмов (по сметам, составленным реставраторами) «щедрые» богачи посоветовали нам продать пару листов из «Бременской коллекции» и заработать себе на чай 2 миллиона у.е. Я напомнил бессовестным торгашам, что В.В. Путин уже сказал мюнхенскую речь и ельцинских волюнтаристских даров больше не будет. Наши переговоры проходили 7 мая 2008 года, а господа немцы думали, что на дворе 16 ноября 1941 года и их мотоциклы стоят на Химкинском мосту.
Я вспомнил о своем отце, смертельно раненном под Москвой, и ушел с унизительных переговоров. Через неделю в Российском фонде культуры мы организовали пресс-конференцию для наших и немецких журналистов с участием В.М. Фалина, Н.Н. Губенко, В.Д. Сарабьянова и Вашего покорного слуги. В своем выступлении я сказал перед немецкими телекамерами, что в моем лице Германия потеряла единственного потенциального переговорщика, ибо пораженный непорядочностью ее представителей никогда не сяду с ними за стол переговоров.
Видимо, команду Швыдкого мой демарш порадовал, и они решили совсем от меня избавиться, выведя из состава Совета, не имея на то никакого права. Коррупция бессмертна, а деньги — основа культуры «по-швыдковски».
С надеждой на взаимопонимание Савва ЯМЩИКОВ
P.S.
Накануне «Аргументы неделi» напечатали его открытое письмо министру культуры РФ — «Остановите грабеж!» В нем шла речь о реституции — возвращении на Запад культурных ценностей, вывезенных советской армией в годы Великой Отечественной войны. Савва Васильевич был резко против. Ни о каком возвращении, по его категорическому мнению, не может идти и речи! Мы договорились о подготовке для «АН» очередной публикации — о жестоком уничтожении в Москве архитектурных ценностей, разрушении исторических памятников. Но увидеть ее уже не суждено… В лице Ямщикова страна потеряла яростного, бескомпромиссного защитника российских культурных ценностей, ее духовного наследия. А общество лишилось редчайшего интеллигента. С. Ямщиков возглавлял Ассоциацию реставраторов России, был известнейшим на весь мир искусствоведом, историком древнерусской иконописи, экспертом знаменитого аукционного дома «Сотбис». Был автором множества книг. Он консультировал режиссера Андрея Тарковского, когда тот снимал свой великий фильм «Андрей Рублев». Мало кто знает, но именно благодаря Ямщикову удалось сохранить от вмешательства цензуры многие эпизоды этой замечательной картины!Прощайте, Савва Васильевич… Мы сохраним память о вас на долгие годы Андрей Угланов, главный редактор еженедельника «Аргументы недели»
