Но суть не в этом. Суть в том, что формально председателя Конституционного суда теперь будут выбирать большинством сенаторов из числа кандидатур, предложенных президентом. Фактически уже даже высокопоставленные госчиновники-единороссы называют Совфед «сборищем политических пенсионеров и ленивых лоббистов». Госдума перестала быть местом для дискуссий недавно, СФ — практически с момента основания. Только в нижней палате дискутировать запретили директивно, а в верхней это никому неинтересно и лень.
В итоге с председателем КС ситуация теперь будет выглядеть примерно так же, как и с губернаторами, но в силу того, что руководитель высшего конституционного органа несоизмеримо более важная должность, то и вероятность ошибки сведена к минимуму. Недоброжелательные депутаты на местах могут легко забраковать президентскую кандидатуру главы региона. Совет Федерации этого не сделает никогда, потому что, цитируя одного веселого либерального лидера, «чего вы хотите от органа власти, глава которого говорит, что он левый социалист, при этом выступает с правыми идеями, является противником центристов и поклонником их лидера? В его присутствии хамелеоны должны немедленно дохнуть от зависти».
Может возникнуть вопрос: а что такого в этой должности, что ее обязательно надо «закрывать»? Ответ на поверхности. Точнее, он сегодня сидит в кресле главы КС и зовется Валерий Зорькин. В 1993 году Зорькин признал указ Ельцина о роспуске Верховного Совета не соответствующим Конституции и дающим основания для отрешения президента от должности. Дело было совершенно не в том, что председатель КС симпатизировал Руцкому или Хасбулатову.
Руслан Имранович даже в своей книге отмечал, что Зорькин не был их сторонником — он просто не мог идти против закона, даже находясь под прессингом президента и его команды. Чем все закончилось, мы хорошо помним, но после тех событий Зорькин ушел в отставку. В 2003-м году его избрали снова, а в 2006-м переизбрали. Потому что человек, который совершает Поступок, вызывает уважение даже у противников. До сих пор, пока угроза повторения тех событий была околонулевой, никто и не чесался — ну, сидит себе честный и принципиальный Зорькин — и пусть сидит.
Сейчас, в условиях кризиса, на этом посту неизбежно должен оказаться свой человек, чтобы в случае чего быстренько придать легитимность любому антиконституционному решению власти. Впрочем, политолог Дмитрий Орлов в беседе с газетой «Взгляд» назвал это решение «совершенно логичным», поскольку оно поднимает статус и авторитет председателя КС. Мнение Орлова могло бы иметь право на жизнь, если бы не несколько важных «но». Авторитет главы КС был расстрелян танками вместе с Белым домом в 1993-м году. А статус у него от такого решения может только понизиться, потому что полностью лишает и его, и все это учреждение автономии, делая зависимым, а значит, заведомо необъективным.
А вообще, вполне достаточно провести аналогию: насколько выросли статус и авторитет у губернаторов после того, как они пошли по президентскому списку? И главное — среди кого должны расти эти непонятные показатели? Для большинства жителей России Конституционный суд — это, конечно, выше районного, и, может, даже выше Верховного. Но уж никак не круче Страсбургского. Еще одна президентская инициатива в рамках того же проекта предусматривает назначение федеральных судей один раз — и до пенсии.
То есть, по сути, пожизненно. По мнению Медведева, это должно стать гарантией их независимости. Мягко говоря, это неочевидно. Если раньше, в условиях ротации судей каждые три года, существовала вероятность напороться на честного судью, который не берет деньги и не поддается давлению, то сейчас она практически исключена. По всей видимости, это и есть долгожданная судебная реформа, которую Медведев обещал сразу после инаугурации. В таком случае можно говорить даже не о преемственности, а о политическом клонировании. Путин ушел в премьеры, но его президентское дело живет и побеждает в лице преемника, который проводит в жизнь взгляды и идеи Владимира Владимировича.
Автор Григорий Старков
