Проще говоря, женщине под сорок с узкой рабочей специальностью пойти работать практически некуда, кроме как на поденную работу, мыть полы в супермаркет. В золотые 80-е нас учили, что всякий труд в почете. Конечно, мальчики в пору моего детства мечтали стать хоккеистами и космонавтами, девочки – телеведущими и актрисами, а слово «уборщица» даже тогда была скорее эвфемизмом, обозначающим неудачника женского пола. Именно по этой причине Валя (назовем ее так) не захотела, чтобы новый работодатель «портил» ее трудовую книжку непрестижной записью о работе в сфере клининга (попросту уборщицей). Не думаю, что работодатель, женщина средних лет из комнаты-кубикла в офисном здании, сильно расстроилась. Документальная сторона вопроса вообще ограничилась подписанием одностраничного «договора», который после подписания исчез в ящике стола работодателя, и его содержание Вале вспомнить не удалось, как она ни пыталась. Может, потому, что знакомство с ним было очень беглым.
Но самое главное, конечно, запомнить и понять она все же смогла. За работу по 12 часов в смену, от 4 до 6 дней в неделю ей собирались платить 33 рублей в час… но при условии, что она отработает не меньше месяца. В противном случае она получила бы деньги только из расчета 15 рублей в час… Нужно ли говорить, что Валя отработала свой месяц? Правда, зарплату она получила спустя еще месяц. Таков уж порядок на этой фирме. Особой обиды на этого работодателя Валя не держит. Ушла, потому что времени на общение с дочкой-третьеклассницей совсем не было, даже в выходные (работа в которые, кстати, оплачивалась по обычным расценкам). Потому что сильно уставала. Потому что даже для Тольятти, где цены в магазинах не отличаются от московских, 33 рубля (уже меньше доллара, кажется) в час – это, конечно, не деньги. Потому, наконец, что еще надеется найти нормальную работу.
Однако представления о «норме» тем временем изменились. Такая «работа» – без контракта, гарантий и социальной защиты, не нашедшая пока названия в нашем языке (полагаю, слово «прекаризация» еще не претендует даже на статус неологизма) – пугающими темпами становится не исключением, а нормой. Трудовые книжки, оплачиваемые отпуска, больничные? О чем вы говорите? Каждый день «резервная трудовая армия» пополняется сотнями и тысячами людей, готовыми презреть эти условности, лишь бы получить хоть какую-то работу. Такое было и раньше, до кризиса. Кто когда оформлял трудовые книжки миллионам гастарбайтеров, на которых в годы «вставания с колен» выросли целые отрасли (строительство, уборка, часть сферы обслуживания)?
В «свободном мире», частью которого мы так стремились стать, лучшие места получают самые умные, удачливые и шустрые… плюс «коренное население», кое-как защищенное трудовым законодательством, постепенно становящимся рудиментом времен «общества всеобщего благоденствия». Однако времена меняются. Национальность, цвет кожи и даже гражданство уже не дают гарантии достойной занятости безработным «аборигенам». В игре, в которую мы вместе со всем миром оказались втянутым, выигрывают только боссы и губернаторы, как сказал герой фильма «It's a free world» Кена Лоуча, который от души рекомендую всем интересующимся этой темой. Я слышал, в российском прокате фильм британского живого классика собрал всего 12 тысяч долларов… Что же, похоже, эту сторону жизни многим придется увидеть не с экрана, а испытать на собственной шкуре.
Автор Андрей Ляпин
