Ведь изначально «путинизм» и при всем воскуренном в его честь пиаровском фимиаме совершенно не обещал стать «особой историей». Потому как история мощно двинулась вперед в августе 1991-го, и второй раз мощно двигаться в 1999-ом она уж никак не собиралась. Именно август 1991-го подвел черту под «Великим коммунистическим экспериментом» и он же нажал на курок «величайшей катастрофы ХХ века». Ничего принципиально нового «путинизм» в эту ситуацию внести не мог, даже если б хотел. Конечно, «путинизм» мог изменить угол наклона — падения или взлета, как кому нравится, или как кто интерпретирует — но не пункт назначения. В любом случае, пункт назначения — партер глобального общества.
Хотя и этого достаточно, чтобы стать миссией. Точно так же в строительстве важны все этапы постройки — а не только гениальный план архитектора и мощно вырытый котлован. Никогда не претендуя стать эпохой, «путинизм» эпохой стал де-факто. Точно так же в любой многолетней жизни с одним правителем де-юре накапливается типизация, позволяющая обывателю оценивать произошедшее с ним как эпоху. Вот ведь и брежневизм по некоторым меркам тоже был никакой не эпохой. Однако 18 лет жизни с Брежневым произвели на свет особую типизацию, вспоминаемую теперь с некоторой грустью, и даже поддающуюся музейному архивированию.
Так что чисто арифметически, «путинизм» — это полбрежневизма, и одним этим он уже претендует на роль производителя полу… нет… полноценных феноменов. И чтобы далеко не ходить, не придумывать самим и не заниматься политическим начетом, обратимся к официальной летописи правящей партии. Согласно канонам, таких феноменов два. Поддержка лидера так называемым «путинским большинством», плавно переходящее во всенародную поддержку. Феномен тем более феноменальный, что эта поддержка организовалась уже в демократические времена, когда всенародность новым политическим строем уж никак не гарантировалась, а накануне был зафиксирован вообще полнейший и оглушительный провал поставгустовской элиты.
И попытка диалога с оным большинством поверх голов бюрократии (заявка на антибюрократическую революцию сверху), предпринятая в начале первого президентского срока, меня, кстати, сильно тогда воодушевившая. Конечно, могут мне возразить и, наверняка, возразят, что всенародная поддержка суть артефакт пропагандистов и результат подтасовок. Возражу на возражение оппозиции: критерий истины — практика. Поддержка Путина зафиксирована в многочисленных соцопросах и в результатах выборов на различных уровнях. Такое невозможно подтасовывать в течение десяти лет при наличии международного общественного мнения, Явлинского, Страсбургского суда и контролирующего ока все еще сильной Коммунистической партии.
Да если б даже и возможно было бы подтасовывать, — дам оппозиции фору! — то и в этом случае пришлось бы путинистам, во-первых, инфильтроваться во все органы и структуры, во-вторых, опираться на непутинистов. Наличие грамотной десятилетней подтасовки, таким образом, если б она имела место быть (что совсем не обязательно), еще более убедительно доказало бы факт ОГРОМНОЙ поддержки. И ваша карта бита! Нет, господа хорошие, всенародная поддержка «путинизма» отнюдь не случайный эффект, она уходит корнями в глубины русской истории, в русскую соборность, в Русский путь, во все эти судьбоносные развилки, когда русский народ сам по собственной воле делал свои судьбоносные выборы, становился строем под началом лучших людей России.
То изгоняя поляков и наполеонов, а то, наоборот, заключая евразийские симбиотические союзы с татаро-монгольским братьями. «Путинизм» мощно апеллировал к Русскому пути, и был санкционирован Русским путем. Другое дело, диалог поверх голов бюрократии, вот он не вышел, в чем сказалось противоречие эпохи Путина. И по той же самой причине, по которой получил всенародную поддержку. Дело в том, что такой диалог С БОЛЬШИНСТВОМ мог быть реализован ТОЛЬКО на ценностях Русского пути с продуцированием апробированных «русских развилок».
А как мы заметили выше, «путинизм» не волен был осуществлять развороты. Да и какой может быть разворот в бульоне глобального мира? Все равно будет все тот же бульон. Путину объективно ПРИШЛОСЬ, как Гамлету (который тоже стоял за правое дело, апеллировал к потомкам, но, в конце концов, решил все в узком семейном кругу) свернуть диалог с большинством, деактивировать большинство, поставив над ним Грызлова, и опереться на самый прогрессивный и адаптированный к ценностям капитализма слой — бюрократию. В этом, кончено, противоречие «путинизма» и личная трагедия Путина-личности, но не исключено, что так же и Подвиг. Поскольку альтернатива — Русский путь, а куда он заведет, Бог знает.
В заключение хочется сказать о «путинизме» нечто хорошее. Как я уже писал выше, его миссия — изменить угол наклона русской траектории. И чтобы продолжить метафору, скажу: «путинизм» — он как ракета! Вернее, как ступень ракеты с ракетным топливом, которая, прогорая, отваливается и облегчает движение нашей истории к величественной перспективе. Другое дело, что за десять лет она все еще не отвалилась…
Автор Сергей Митрофанов
